Жостовская роспись
Жостовская роспись — народный промысел
художественной росписи металлических подносов, существующий в деревне
Жостово Мытищинского района Московской области. Промысел расписных
металлических подносов возник в середине XVIII века на Урале, где были
расположены металлургические заводы Демидовых (Нижний Тагил, Невьянск,
Верх-Нейвинск), и только в первой половине XIX века подносы стали
изготавливать в деревнях Московской губернии — Жостове, Троицком,
Новосельцеве и др.
С первой половины XIX века
мастерские по производству расписных подносов работали в нескольких
деревнях Московской губернии: Осташкове, с. Троицком, Сорокине,
Хлебникове и др. Жостовская фабрика ведет свое начало от мастерской
(открытой в 1825 году) откупившихся на волю крестьян — братьев
Вишняковых. В 1928 году несколько артелей, образованных на базе
мастерских после революции, объединились в одну — «Металлоподнос» в
деревне Жостово, которая в дальнейшем (1960 г.) была преобразована в
Жостовскую фабрику декоративной росписи.
Роспись производится обычно по чёрному фону (иногда по красному, синему, зелёному, серебряному) причем мастер работает сразу над несколькими подносами. Основной мотив росписи — цветочный букет простой композиции, в котором чередуются крупные садовые и мелкие полевые цветы. По назначению подносы делятся на две группы: для бытовых целей (под самовары, для подачи пищи) и как украшение. По форме подносы бывают круглые, восьмиугольные, комбинированные, прямоугольные, овальные и другие. Ведущие художники жостовского промысла — А.И. Лезнов, И.С. Леонтьев, Д.С. Кледов, Н.П. Антипов, Е.П. Лапшин.
Народный промысел - Жостово
Есть в Подмосковье деревня Жостово,
жители которой уже более полутора веков владеют мастерством украшения
всего одной вещи - подноса. Под кистью народных живописцев этот предмет
обрёл качества художественного произведения. Собранные в букеты или
вольно раскинувшиеся на блестящем черном фоне садовые и полевые цветы
украшают поднос и несут людям чувство радости души, поэзию вечного
цветения природы. Ведь вряд ли найдется человек, не любящий природу,
равнодушный к цветам, их красоте, аромату, заключенной в них великой
силе жизни. Эта тема близка каждому, поэтому так много почитателей
жостовского таланта не только в нашей стране, но и за рубежом.
А когда-то, в начале XIX века, открывая в Жостове первую мастерскую по производству изделий из папье-маше, купец Филипп Никитьевич Вишняков и не подозревал, что основал новый промысел, которому суждено будет со временем войти в число уникальных очагов русской народной культуры. Здесь сложилось самобытное искусство декоративной живописи, вобравшей в себя традиции народных росписей на бытовых предметах и станкового живописного натюрморта, по-своему понятого и переработанного народными мастерами. Первые подносы изготовлялись из папье-маше, как и выпускающиеся вместе с ними коробочки, табакерки, марочницы и шкатулки. Поначалу и украшавшая их живопись была одинаковой - пейзажи, писанные с гравюр и картин, летние и зимние тройки коней, чаепития за столом. Помещённые на черном фоне в центре поля хорошо читались силуэтами фигур, локальными цветовыми пятнами.
В 1830-е годы подносы в Жостове стали делать из металла. На мысль о замене папье-маше на более прочный материал жостовцев навели подносы Нижнего Тагила, знаменитого ещё в XVIII веке центра их производства. В XIX веке в Тагиле делали подносы, украшенные растительным орнаментом, характерным для предметов уральской народной расписной утвари.
Другим известным центром производства подносов стал Петербург. Здесь были в моде подносы фигурных форм, сложного рисунка, изображавшей цветы, фрукты, птиц среди различных раковин и прихотливых завитков.
Жостовские мастера учли опыт живописцев Нижнего Тагила и Петербурга, но не просто использовали понравившиеся стили и приёмы, а создали на их основе свой собственный неповторимый стиль и характер украшения подносов. Он сложился в 1870 - 1880-е годы.
В это время увеличился спрос на подносы в городах. В трактирах, в питейных заведениях и гостиницах подносы использовались по прямому их назначению, и как украшение интерьера. Подносное производство в Жостове постепенно отделилось от лаковой миниатюры на папье-маше. Возникло немало мастерских, производивших подносы на продажу в Москве, в Петербурге и других местностях. С тех пор и поныне Жостово и окрестные деревни являются своего рода заповедниками этого уникального искусства.
Коллекция жостовских подносов в Русском Музее невелика. Но в ней есть первоклассные произведения, исполненные в разные периоды жизни промысла и наглядно отражающие особенности и уровень искусства своего времени.
К числу самых известных произведений принадлежит овальный поднос, украшенный живописью по перламутру.
Почти на каждом старинном подносе стоит клеймо мастерской, в которой он был выполнен. Из этого клейма можно узнать имя хозяина мастерской, а по ней определить время создания подноса.
А когда-то, в начале XIX века, открывая в Жостове первую мастерскую по производству изделий из папье-маше, купец Филипп Никитьевич Вишняков и не подозревал, что основал новый промысел, которому суждено будет со временем войти в число уникальных очагов русской народной культуры. Здесь сложилось самобытное искусство декоративной живописи, вобравшей в себя традиции народных росписей на бытовых предметах и станкового живописного натюрморта, по-своему понятого и переработанного народными мастерами. Первые подносы изготовлялись из папье-маше, как и выпускающиеся вместе с ними коробочки, табакерки, марочницы и шкатулки. Поначалу и украшавшая их живопись была одинаковой - пейзажи, писанные с гравюр и картин, летние и зимние тройки коней, чаепития за столом. Помещённые на черном фоне в центре поля хорошо читались силуэтами фигур, локальными цветовыми пятнами.
В 1830-е годы подносы в Жостове стали делать из металла. На мысль о замене папье-маше на более прочный материал жостовцев навели подносы Нижнего Тагила, знаменитого ещё в XVIII веке центра их производства. В XIX веке в Тагиле делали подносы, украшенные растительным орнаментом, характерным для предметов уральской народной расписной утвари.
Другим известным центром производства подносов стал Петербург. Здесь были в моде подносы фигурных форм, сложного рисунка, изображавшей цветы, фрукты, птиц среди различных раковин и прихотливых завитков.
Жостовские мастера учли опыт живописцев Нижнего Тагила и Петербурга, но не просто использовали понравившиеся стили и приёмы, а создали на их основе свой собственный неповторимый стиль и характер украшения подносов. Он сложился в 1870 - 1880-е годы.
В это время увеличился спрос на подносы в городах. В трактирах, в питейных заведениях и гостиницах подносы использовались по прямому их назначению, и как украшение интерьера. Подносное производство в Жостове постепенно отделилось от лаковой миниатюры на папье-маше. Возникло немало мастерских, производивших подносы на продажу в Москве, в Петербурге и других местностях. С тех пор и поныне Жостово и окрестные деревни являются своего рода заповедниками этого уникального искусства.
Коллекция жостовских подносов в Русском Музее невелика. Но в ней есть первоклассные произведения, исполненные в разные периоды жизни промысла и наглядно отражающие особенности и уровень искусства своего времени.
К числу самых известных произведений принадлежит овальный поднос, украшенный живописью по перламутру.
Почти на каждом старинном подносе стоит клеймо мастерской, в которой он был выполнен. Из этого клейма можно узнать имя хозяина мастерской, а по ней определить время создания подноса.
Художественные мастерские в истории жостово
К сожалению на сегодняшний день жостовский промысел мало исследован, его истоки раскрыты не полностью. По сей день мы не знаем, в какой именно деревне возникла первая мастерская. Советские исследователи пытались разобраться в этом вопросе, но безуспешно. В этой работе я сделал попытку начала самостоятельного исследования истоков этого промысла.
К сожалению на сегодняшний день жостовский промысел мало исследован, его истоки раскрыты не полностью. По сей день мы не знаем, в какой именно деревне возникла первая мастерская. Советские исследователи пытались разобраться в этом вопросе, но безуспешно. В этой работе я сделал попытку начала самостоятельного исследования истоков этого промысла.
Но в первую очередь необходимо знать, что нас не должен интересовать вопрос о конкретном человеке, начавшем промысел. Возможно мы его и не узнаем. (Изучая церковные документы, свидетельствующие о людях и их занятиях, возможно это удастся проследить. Имена мастеров упоминаются.). Дело в том, что неизбежно изначально речь идёт о целом промысловом районе, а не о какой-либо мастерской. Это моё предположение. Речь идёт скорее о мироощущении русского крестьянина. Подчёркиваю, не мировоззрение, а именно художественное мироощущение себя, быта вокруг себя, людей, природы. Но не власти и не общества. Здесь можно провести вольную ассоциацию с идеями ранних славянофилов, для того, чтобы стало ясно, о чём идёт речь.
Жостово и Федоскино похожи не случайно. Лучшие произведения и того, и другого промыслов творились скорее непосредственно из воображения, нежели с натуры. Натура, то есть окружающая природа лишь способствовала процессу. Житель современного мегаполиса живёт принципиально в иной среде, и искусство его иное. Не хуже, не лучше, а просто иное. Как известно, Жостово творили его люди крестьянского сословия, люди схожего мировоззрения, а бывало и одни и те же мастера. Арсенал русских промыслов представлял и представляет собой особое и уникальное культурное пространство со своими традициями.
Бакушинский в 1930-х годах писал, что русская лаковая миниатюра является высшей стадией развития русских народных промыслов. Я же считаю, что высшая стадия развития оных ещё впереди. Это – создание виртуального пространства в стиле федоскинской живописи. Во-первых для изучения крестьянского мироощущения, для представления о нём, во-вторых, для изучения краеведения северного Подмосковья.
Идея есть. Осталось лишь воплотить.
Чтобы не запутаться в сферах современного искусства и не потерять критерий художественности, полезно хотя бы иногда возвращаться к истокам.
Жостовский, как и другие промыслы, формировался в русле художественной культуры центральной России XVIII-XIX вв. вместе с вышивкой бисером, росписью по фарфору подмосковных фабрик, ивановскими ситцами, павловскими платками, курскими коврами. В сознании мастеров отшлифовывались приобретённые навыки, совершенствовалось мастерство. И в традицию входило и оставалось лишь самое лучшее. Так постепенно складывался признанный облик художественного мастерства.
Интересен вопрос о том, кто именно и когда основал жостовский промысел. И ковали ли в Троицком уезде подносы в начале XIX века. Вопрос этот чисто теоретический, так как до нас дошли только изделия 70-х – 80-х гг.XIX века. Порой даже в современной литературе можно встретить кочующую по монографиям и статьям мысль о том, что Федоскино и Жостово возникли почти одновременно. Эта мысль принадлежит первому исследователю подмосковных промыслов Исаеву А.А. высказанную им в работе 1877 года «Промыслы Московской губернии»(т.2.М.,1877) Исследователи середины XXв. заимствуют эту мысль не задумываясь. А он между тем жаловался на «крайнюю скудость исторических сведений о лаковых металлических промыслах».
Однако с тех пор кое-что о начале промысла стало известно. Известно, что Коробов (основатель федоскинского промысла) основал свою мастерскую лишь в 1795 году. Но первые шкатулки его производства были не расписными, а с гравюрой, наклеивавшейся на крышку шкатулки. Когда же возникла идея расписывать изделия, первые из них выпускались на основе трафаретов, предлагаемых Коробовым – очевидно это были реалистичные виды Москвы, Петербурга и, возможно, пейзажи русских равнин. Поэтому первоначальный стиль Жостова идёт явно не от времён хозяйствования Коробова.
Исаев А.А. (1851-1924) – экономист и статистик, профессор ряда высших учебных заведений. Работал в Московской губернской земской управе, занимался изучением кустарных промыслов Московской губернии и написал ряд работ по этому вопросу. («Промыслы Московской губернии», т.2 М.,1877) .
Возникает вопрос: нуждался ли Коробов в перекупщиках? Ведь его производство было небольшим. Не нуждался: такой точки зрения придерживается исследователь Жостова Б.И. Коромыслов. («Жостовская роспись».М.1977.) Но есть документ, который может противоречить этой точке зрения. (упоминание об этом документе есть в статье И.Богуславской и Б.Графова, вышедшей на два года позже исследования Коромыслова «Жостовская роспись» . Авторы статьи использовали материал этого исследования. )
Это «Указатель третьей в Москве выставки российских мануфактурных изделий 1843 г».(М.,1843г. с.314). В нём говорится, что «фабрика существует 36 лет».
Из чего авторы путём арифметического вычитания сделали вывод:
«Ф.Н. Вишняков открыл её в 1807г.»
Коромыслов же относит деятельность Филиппа Вишнякова к началу 20-х гг. XIXв. То есть ко времени, когда федоскинский промысел переходит по наследству от Коробова к Лукутину. Он расширил производство, а потому и нуждался в мелких скупщиках товара. Одним из них и был Филипп Никитич Вишняков – мелкий лавочник, крестьянин села Жостово. Он большими партиями закупал товар, в силу чего мог наблюдать и изучать процесс производства.
В любом случае мы можем уверенно сказать, что своё производство было уже у Филиппа Вишнякова. Перейдём к вопросу о существовании других мастерских в Троицком уезде.
И.Богуславская,Б. Графов. «Искусство Жостова».М. 1979г.
«... из разных источников следует, что мастерская О.Ф. Вишнякова не была первой и единственной в это время. Его отец Филипп Никитич открыл производство ещё в начале XIX века. После переезда Филиппа в Москву брат его Тарас продолжил дело в Жостове»
Мастерская у Тараса в селе Жостове действительно была, правда уверенно сказать о её существовании мы можем лишь на основании известного упоминания её в событии 1825г.
А вот весть о переезде в Москву, то есть в свой собственный магазин, весьма сомнительна. Дело в том, что информация о наличии у Филиппа Вишнякова собственного магазина в Москве на Цветном Бульваре взята у В.Боруцкого. Его труд 1913г. «Кустарное производство лакированных вещей из папье-маше». (Сб: «Кустарная промышленность России(Разные промыслы)»СПб.,1913г.)грешит неточностями из-за неимения источников сведения о начале промысла носят предположительный характер : он относит время открытия мастерской Ф.Вишнякова к 1880 году, когда ни Коробовской, ни Лукутинской мастерской ещё не было (Уханова И.Н. смело включает эти сведения в монографию, доверяя источнику: «В 1780-х гг. в 25 км. От Москвы, в селе Жостово Троицкой волости, крестьянин Филипп Никитин Вишняков начал производство лакированных изделий.»стр.14). При этом говорится, что Вишняков работал именно у Лукутина, а не у Коробова. Вот этот факт как раз и стоит взять на вооружение. Это может являться доказательством того, что деятельность Ф.Вишнякова относится не ранее начала 20-х гг.XIX в.
К вопросу был ли у Филиппа Вишнякова магазин или нет, мы ещё вернёмся.
Помимо этого в 1815г. лаковое производство на папье-маше и металле открывает Егор Вишняков (Богуславская, Графов). в селе Осташкове, что в двух километрах от Жостова. Об этом факте пишет Уханова И.Н. в книге «Русские лаки в собрании Эрмитажа», ссылаясь на источник: Промыслы Московской губернии. Сборник статистических сведений по Московской губернии.М., 1882. Т.7. ,вып.3, стр.335-351).
Этот же источник упоминает о неком Кириле Панском и Василии Вишнякове из того же села Осташкова, о чём исследователи забыли. Логично предположить, что Егор работал вместе со своим братом. Однако стоит помнить, что это могут быть и однофамильцы.
«В 1825г. Филипп вследствие семейных неурядиц выделил сына Осипа и отправил его в Жостово, в мастерскую Тараса Вишнякова, -пишут Исаев и Боруцкий, - два года работал Осип в доме своего дяди, но в 1827г. решил отмежеваться. Без имущества и средств он вошёл в долю к крестьянину той же деревни Григорию Алексееву, с которым и начал вырабатывать «низшие сорта»* изделий из папье-маше в подражание лукутинским табакеркам и, возможно, подносам.
За неимением лошади – пишет Боруцкий – Осип Вишняков носил товар в Москву на плечах и продавал его в торговых рядах. Эта информация имеет следущее обоснование: в начале XX века при утверждении эмблемы своих изделий Вишняковы отнесли условную дату возникновения промысла в Жостове 1825г. – время приезда Осипа Вишнякова к своему дяде Тарасу.
Живопись шкатулок было принято делить минимум на два сорта.: «высшие сорта», к которым относились копии реалистичных картин, часто с видами Москвы, Петербурга, классическая европейская миниатюра.
К «низшим сортам» относилась народная миниатюра, выкристаллизовавшаяся из русского лубка, книжной графики, продававшейся на рынках. Этот стиль отражает народное мироощущение той эпохи и, по мнению, Бакушинского и других исследователей, является высшей стадией развития народного искусства. Это и есть яркие сюжетные росписи на чёрном фоне, отличающиеся более широкой, свободной манерой письма. Относилось к этому стилю и Жостово.
В настоящий момент принято считать, что жостовская мастерская отпочковалась от федоскинской «фабрики» не раньше 20-х гг.XIX века. То есть в то самое время, когда в некоторых деревнях Троицкого уезда вслед за вишняковской возникали мелкие частные крестьянские мастерские. Логичнее заключить отсутствие какого-либо одного основателя одной жостовской мастерской, на опыт которой опирались бы остальные. Прежде всего потому, что такой мастерской уже давно была лукутинская. А все остальные мелкие мастерские и по лаку, и по металлу, основывались на изучении лукутинского производства. Кроме того исследователи склонны относить мастерские, открытые по инициативе крестьян после их освобождения в 1861г. к более раннему времени.
Д.С. Айзенштадт в статье «Русский лак»(журнал «Среди коллекционеров» 1921г. №5) упоминает, что в 1831г. в мастерской Вишнякова работало 8 мастеров, из которых 6 были наёмными.
А всего в 1-й трети XIXв. В Троицком уезде насчитывалось 6 мастерских. К 1830г. их насчитывалось восемь. Известны и имена мастеров. Это Гаврила Иванов, Иван Митрофанов (его мастерская развивалась и наследники вскоре переняли дело), Тимофей Беляев (кстати его мастерская занималась перекрасом тагильских подносов, что было довольно популярным делом) и Василий Леонтьев в Жостове, Кузьма Благоев в селе Осташково, Захар Петров в деревне Сорокино, Степан Филиппов в Новосильцеве, Андрей Зайцев в селе Троицкое и другие.
Позже в Троицкой волости возникла группа деревень, где умельцы вырабатывали свой художественный стиль – Хлебниково, Троицкое, Новосильцево, Чивирёво. Таким образом возникает целый промысловый район: в ближайших деревнях обязательно находилось хотя бы по одному или двум людям, заинтересовавшимися этим делом и втягивавшим в него других.
Известно, что 1850г. насчитывалось 12 «фабрик»;
С тех пор Жостово и окрестные деревни стали своего рода заповедником этого уникального искусства.
Известной была мастерская С. Цыганова в деревне Новосильцево. Её основал в 1855г. Ефим Фёдорович Цыганов. В 1876г. ему и его сыновьям Степану, Никите и Ивану принадлежали уже две мастерские, на которых работали 49 человек. Изделий производили на одиннадцать тысяч рублей в год. Производили они и подносы, и лаковую миниатюру.
А.В. Жданов. Кустарные промыслы (отдельный павильон) на Всероссийской сельскохозяйственной выставке в г. Харькове. 1887, с.30.
Жданов говорит о подносах Цыганова как отмеченных похвальным листом.
В 1870-х – 1880-х гг. число мастерских доходило до 20-ти. Число работников в них достигало 246 человек. В Жостово работали 59 человек, из которых 53 были вольнонаёмными. Изделий производилось на двенадцать тысяч рублей в год.
51 человек работал в мастерской Е.Ф. Беляева. Товар производили на двадцать тысяч руб.
Такие крупные организации возникали взасчёт поглощения мелких производств. Они отличались более высокой производительностью труда.
Исаев А. А. «Промыслы Московской губернии».М.1876,ч 2(таблицы к главе 1 «металлические промыслы»).
Для существования мастерской был необходим труд хотя бы трёх человек – коваля, шпатлёвщика и живописца. Открытие её обходилось в 30 рублей на покупку сушильного шкафа и 10 руб. на кузнечные инструменты: молотки, набойки, клещи, ножницы, дорожники, наковальни, давилки... Оборотный капитал такой мастерской не превышал 50 рублей в год.
Исаев считал нормальным заведение минимум из девяти человек: двух ковалей, двух шпатлёвщиков, двух живописцев, двух лакировщиков и одного полировщика. Называл он их «мелкими мастерскими с наёмными рабочими силами». Оборотный капитал такой мастерской составлял 280 рублей в год.
Организация производства требовала постройки сруба размером 12 на 12 аршин стоимостью в 500 рублей.
Мастерские эти располагались в полуподвальных помещениях. Оборудование было простым и состояло из ножниц, деревянного молотка и кистей с красками. В нескольких мастерских стояли «боевые машины» для штамповки подносов. Рабочий день в таких мастерских доходил до 14 часов. На подсобных работах применялся труд подростков и детей.Сохранился договор 1871г. между О.Ф.Вишняковым и кретьянином Угаровым:
"1872 года марта 16 дня мы, нижеподписавшиеся крестьяне Московского уезда Троицкой волости деревни Жостовой Осип Филлипов Вешняков и села Болтина Никита Алексеев Гущин учинили мы между собою сие условие в том, что я, Гущин, порядился к нему, Вешнякову, вместе с сыном Гаврилом Никитиным работать; я, Гущин, по лаковому мастерству, а сын мой по живописному мастерству на подносное заведение. 2)Я, Вешняков,даю ему вперёд для уплаты податей и оброка и прочих повинностей сто семь руб., которые я, Гущин, обязуюсь ему, Вешнякову, уплатить с каждого рубля по 25 коп., а остальные 75 коп. должен получать на домашние надобности. 3) не заработавши, я, Гущин, вместе с сыном означенные деньги, отойти от Вешнякова не имею права, если того не пожелает Вешняков. 4) В случае Гущины, как по работе, так и по нравственности, не будут мне годны, или принесут неудовольствие, имею право ему, Гущину , отказать и деньги оставшиеся незаработанными должен я, Гущин, Вешнякову заплатить единовременно.5) В случае постигнет меня, Гущина, смерть, то оставшиеся в долгу за мной деньги обязан заплатить ему, Вешнякову, сын мой Гаврила Никитин, не доводя до судопроизводства и 6)условие сие хранить с обеих сторон свято и не нарушимо, в чем и подписуемся.»
К жостовскому искусству приобщались большей частью те жители окрестных деревень, чьи родители, деды и прадеды тоже были художниками или лакировщиками. Азам росписи начинали обучаться с детства. Сначала мастер давал перерисовывать ученику лубочную картинку. Через три месяца «приучив мысль мальчика к искусству», ему давали железо и кисть, и он начинал писать красками крупные цветы, листья, букеты и прочие «незамысловатые узоры». Затем ученику поручалось «более мелкое письмо» . Это могли быть федоскинские сюжеты троек, пейзажи. К семнадцати годам ученик овладевал приёмами кистевого письма. По воспоминаниям современников «сначала заставляли писать горизонт – соединение синего цвета с розовым, потом – горки, долину, земельку, затем – лёгкие пейзажи, составленные из одного-двух домиков, потом – разные московские виды.»
Изначально промыслы были связаны между собой теснейшим образом. Мастера в силу неурядиц на своём рабочем месте могли перебегать из одной мастерской в другую, привнося свой опыт, свои ремесленные тонкости и сюжеты Сюжеты часто заимствовали у соседей. В Жостово изображали сцены народной жизни, гуляний, быт пахаря, популярный сюжет мчащейся тройки коней – то есть идеи, подсмотренные у федоскинцев.
Вишняков был горячо предан своему делу и нередко не спал целые ночи напролёт, придумывая какое-либо изобретение. Старые мастера вспоминали, как однажды он приехал с уральской ярмарки и привёз металлические подносы. В Нижнем Новгороде он увидел, как бойко торгуют подносами с Урала. Они были украшены растительным орнаментом, типичным для предметов уральской народной расписной утвари. Тогда О. Вишняков подумал о замене папье-маше на более прочный металлический материал. К тому же как раз удачно совпало время большого спроса на декоративно украшенные подносы – ими пользовались в трактирах, ресторанах, такие вещи нравились купечеству, ими могли украсить стену или просто использовать в быту. Также в уезде было легко достать подходящий металл – его использовали как кровлю для генеральских дач.
Орнаментальные росписи и цветовые композиции изделий из Урала были взяты на вооружение и со временем стали ведущей темой. Однако уральские подносы и без того были хорошо известны. В деревнях существовали мастерские, переписывавшие сибирские подносы на местный лад («перекрас»). Возможно, что местная мастерская И.М.Митрофанова занималась подобной деятельностью.
На усовершенствование форм подносов оказывало влияние бытовавшее в волости кузнечное дело. Так появились подносы крылатые, готические, гитарные, фестончатые.
Другим таким известным местом производства подносов был Петербург . На этой основе жостовцы основали свой собственный неповторимый стиль.
Первые из дошедших до нас изделий датируются 1870-ми – 1880-ми годами. К этому времени сложилось несколько относительно крупных заведений: мастерские Осипа Филипповича Вишнякова, Егора Фёдоровича Беляева и Ефима Фёдоровича Цыганова. (возникли взасчёт поглощения мелких, не выдерживавших конкуренции с такими предприятиями).
Вишняков в 1860-х гг.построил два кирпичных здания, в одном из которых размещалась кузница и печь для сушки изделий, в другом работали живописцы. Характерно, что до этого и кузнецы,и шпатлёвщики, и живописцы работали в одной избе. Чад от горящего масла из сушильных шкфов ел мастерам глаза, им было сложно расписывать поднос в таких условиях, о чём сетовал Исаев.
Работали они по 13-15 часов в день, у мелких хозяйчиков – по 16-17 часов.
Сбывались подносы в Москве, лучшие сорта шли в Петербург.
В 1870-х -1880-х годах прослеживаются два взаимовлияющие друг на друга направления. Изображения букетов цветов, близкие к натюрморту и изображение декоративного орнамента в традиции народных росписей. Образцом для второго направления послужили тагильские подносы.
Нам известно имя одного мастера, писавшего в это время. Это Осип Ефимович Бурбышев (1867-1919).Он был ведущим художником и мог выполнять заказы любой сложности. Сохранились два его произведения. Они выделяются артистизмом исполнения, виртуозным владением всеми особенностями местного искусства.
Букеты написаны свободно, цветы
раскинуты вольно, но в то же время их стебли изогнуты и повернуты для
равномерного заполнения фона. Форма цветов и листьев близки к природным,
но созданы условными приемами декоративной живописи. Объем цветов
передан активными бликами, ближе к фону – орнаментальным характером
лепестков. Тонкие, словно тающие усики травки создают впечатление
воздушности фона. На его золоте выделяются сдержанные цветовые пятна. По
борту нанесен характерный для Бурбышева узор из плоских заштрихованных
листьев.
От идей второго направления конца XIX века сохранились два подноса из мастерской Е.Ф. и Л.Ф. Вишнякова.
На рубеже XIX-XXвв. Жостово, как и другие промыслы, переживает кризис (спрос на подносы падает). Начинается дробление мастерских. В Троицкой и Марфинской волостях кустарей становится вдвое меньше. В некоторых деревнях промысел исчез. Мастера уходили от дела в сельское хозяйство, в отхожие промыслы.Опытные жостовские мастера метались из мастерской в мастерскую в поисках живой струи.
В 1900-х гг. в селе Хлебниково начал дело предприниматель Н.Н. Сорокин. Лучшие мастера промысла перешли к нему – И.А. Левин, А.И. Лёзнов и И.С. Леонтьев. Но вскоре они вернулись обратно в свои мастерские, чтобы организовать свою артель в 1912г. на базе закрывшейся мастерской Цыганова в деревне Новосильцево. Однако артель быстро закрылась, не найдя рынков сбыта.
После развала лукутинского дела некоторые федоскинские мастера перешли к Вишняковым. Тогда же мастера сбывали свои готовые работы вишняковцам. Федоскинцы предреволюционного поколения их не любили, и в начале XX века считали их копиистами. Такое отношение друг к другу сломалось только после развала лукутинского дела, когда мастера наконец-то начали работать бок о бок. Однако ещё в старые времена отдельные мастера иногда перебегали из одной мастерской в другую в силу своих личных неурядиц на рабочем месте. В то же время сохранились и свидетельства о взаимоуважении мастеров.
Один из недоучившихся мастеров рассказывал М.С. Чижову историю о встрече своего отца с Василием Осиповым Вишняковым. Его отец (Семён) – мастер Федоскино поругался с управляющим Калининым и решил уйти в Осташково к Василию Осипову Вишнякову. Всем было известно, что хозяин Жостова был простоват, но с хитринкой. Когда Семён приехал к зданию мастерской в первый раз – он увидел батрака в дырявых штанах, длинной старой рубахе, босого и лохматого. Он обратился к этому батраку с вопросом о работе и встрече с хозяином, тот ушёл и вернулся через несколько минут как степенный человек в тёмном суконном костюме, на котором блестел золотой брелок.
Поступив к Вишняковым, лукутинские мастера лучше осваивают декоративные приёмы крестьянского искусства, но условия работы становятся более тяжёлыми (11 – 12 часовой рабочий день).
По уровню художественного мастерства вишняковские миниатюры уступали лукутинским, но зато в них сильнее проявлялись черты крестьянского искусства. Особенное развитие получил крестьянский жанр и пейзаж. Если мастерская Лукутиных опиралась на профессиональное искусство, то жостовцы – на народное искусство и на лубок. Жостовцы отличались от лукутинцев творческим методом: броская декоративность первоплановых, узловых объектов и постепенное затухание, дымкой второстепенных, неосновных. Свободная импровизация, бесконечное варьирование любимых мотивов, введение всякий раз собственных находок. Ни один сюжет не повторялся. В Жостово народное мироощущение выразилось чётче, чем в Федоскино.
Однако художники были связаны между собой единым мировосприятием, а потому в их творчестве прослеживаются черты сходства в разработке мотивов орнаментального и сюжетного порядка. Общинная основа их искусства способствовала выработке стилевой близости при наличии отличительных особенностей. (Бакушинский. «Федоскино и Жостово»)
В десятые годы промысел переживает упадок. Исключением здесь были заказные подносы с росписью в виде цветных букетов, которые писали профессиональные художники – выпускники Строгановского училища на фабрике В.О. Вишнякова.
Дробление мастерских привело к тому, что к 1917 году в деревне было 14 мелких кустарных заведений, продолжавших загибаться. Мастера занимались сельским хозяйством и отхожими промыслами.
В XX веке декоративный букет становится главным направлением.
В годы после революции на фоне общего подъёма народного искусства промысел переживал своё второе рождение. В это время творили такие мастера как И.С.Леонтьев, К.В.Грибков, А.И.Лёзнов, П.С.Курзин, Д.Д.Кузнецов, А.П. Гогин, Н.С. Клёдов, М.Р. Митрофанов и другие.
В 1924г. открываются «Жостовская трудовая артель» и «Спецкустарь».
В 1925г. возникает артель «Лакировщик». В селе Троицком «Свой труд».
В 1928г. все мелкие артели объединились в “Металлподнос” с центром в деревне Жостово.
В тридцатые годы кустарный музей, ведавший промыслом, пытался изменить оригинальный яркий народный стиль Жостова путём подачи образцов, содержащих орнаментальные и реалистические станковые композиции. Привлекались живописцы П.П. Кончаловский, П. А. Спасский, Б.Н. Ланге,П.П. Соколов-Скаля. Цель была – создать новый стиль подносной живописи. Этот эксперимент был чужд самой природе промысла. Ведущие мастера (и в первую очередь Клёдов, Лёзнов) понимали чуждость таких тенденций и сумели успешно противостоять этому: они вплели всё, что знали, всю народную яркость и обаяние цветка в предлагавшийся им станковый натюрморт. Самый яркий пример тому – поднос, расписанный П.С. Курзиным.
А.И. Лёзнову приходилось работать по эскизам художника П.П. Кончаловского. Последний пытался создать натюрморт, соответствующий жостовскому стилю, но у него плохо получалось. Лёзнов долго ломал голову и у него получались вольные копии, не похожие на образец. Как утверждал автор: «стал видеть шире и чувствовать цвет лучше». Но борьба с П.П. Кончаловским закончилась для него уходом из промысла. Он стал писать лишь небольшие миниатюрные работы.
От идей второго направления конца XIX века сохранились два подноса из мастерской Е.Ф. и Л.Ф. Вишнякова.
На рубеже XIX-XXвв. Жостово, как и другие промыслы, переживает кризис (спрос на подносы падает). Начинается дробление мастерских. В Троицкой и Марфинской волостях кустарей становится вдвое меньше. В некоторых деревнях промысел исчез. Мастера уходили от дела в сельское хозяйство, в отхожие промыслы.Опытные жостовские мастера метались из мастерской в мастерскую в поисках живой струи.
В 1900-х гг. в селе Хлебниково начал дело предприниматель Н.Н. Сорокин. Лучшие мастера промысла перешли к нему – И.А. Левин, А.И. Лёзнов и И.С. Леонтьев. Но вскоре они вернулись обратно в свои мастерские, чтобы организовать свою артель в 1912г. на базе закрывшейся мастерской Цыганова в деревне Новосильцево. Однако артель быстро закрылась, не найдя рынков сбыта.
После развала лукутинского дела некоторые федоскинские мастера перешли к Вишняковым. Тогда же мастера сбывали свои готовые работы вишняковцам. Федоскинцы предреволюционного поколения их не любили, и в начале XX века считали их копиистами. Такое отношение друг к другу сломалось только после развала лукутинского дела, когда мастера наконец-то начали работать бок о бок. Однако ещё в старые времена отдельные мастера иногда перебегали из одной мастерской в другую в силу своих личных неурядиц на рабочем месте. В то же время сохранились и свидетельства о взаимоуважении мастеров.
Один из недоучившихся мастеров рассказывал М.С. Чижову историю о встрече своего отца с Василием Осиповым Вишняковым. Его отец (Семён) – мастер Федоскино поругался с управляющим Калининым и решил уйти в Осташково к Василию Осипову Вишнякову. Всем было известно, что хозяин Жостова был простоват, но с хитринкой. Когда Семён приехал к зданию мастерской в первый раз – он увидел батрака в дырявых штанах, длинной старой рубахе, босого и лохматого. Он обратился к этому батраку с вопросом о работе и встрече с хозяином, тот ушёл и вернулся через несколько минут как степенный человек в тёмном суконном костюме, на котором блестел золотой брелок.
Поступив к Вишняковым, лукутинские мастера лучше осваивают декоративные приёмы крестьянского искусства, но условия работы становятся более тяжёлыми (11 – 12 часовой рабочий день).
По уровню художественного мастерства вишняковские миниатюры уступали лукутинским, но зато в них сильнее проявлялись черты крестьянского искусства. Особенное развитие получил крестьянский жанр и пейзаж. Если мастерская Лукутиных опиралась на профессиональное искусство, то жостовцы – на народное искусство и на лубок. Жостовцы отличались от лукутинцев творческим методом: броская декоративность первоплановых, узловых объектов и постепенное затухание, дымкой второстепенных, неосновных. Свободная импровизация, бесконечное варьирование любимых мотивов, введение всякий раз собственных находок. Ни один сюжет не повторялся. В Жостово народное мироощущение выразилось чётче, чем в Федоскино.
Однако художники были связаны между собой единым мировосприятием, а потому в их творчестве прослеживаются черты сходства в разработке мотивов орнаментального и сюжетного порядка. Общинная основа их искусства способствовала выработке стилевой близости при наличии отличительных особенностей. (Бакушинский. «Федоскино и Жостово»)
В десятые годы промысел переживает упадок. Исключением здесь были заказные подносы с росписью в виде цветных букетов, которые писали профессиональные художники – выпускники Строгановского училища на фабрике В.О. Вишнякова.
Дробление мастерских привело к тому, что к 1917 году в деревне было 14 мелких кустарных заведений, продолжавших загибаться. Мастера занимались сельским хозяйством и отхожими промыслами.
В XX веке декоративный букет становится главным направлением.
В годы после революции на фоне общего подъёма народного искусства промысел переживал своё второе рождение. В это время творили такие мастера как И.С.Леонтьев, К.В.Грибков, А.И.Лёзнов, П.С.Курзин, Д.Д.Кузнецов, А.П. Гогин, Н.С. Клёдов, М.Р. Митрофанов и другие.
В 1924г. открываются «Жостовская трудовая артель» и «Спецкустарь».
В 1925г. возникает артель «Лакировщик». В селе Троицком «Свой труд».
В 1928г. все мелкие артели объединились в “Металлподнос” с центром в деревне Жостово.
В тридцатые годы кустарный музей, ведавший промыслом, пытался изменить оригинальный яркий народный стиль Жостова путём подачи образцов, содержащих орнаментальные и реалистические станковые композиции. Привлекались живописцы П.П. Кончаловский, П. А. Спасский, Б.Н. Ланге,П.П. Соколов-Скаля. Цель была – создать новый стиль подносной живописи. Этот эксперимент был чужд самой природе промысла. Ведущие мастера (и в первую очередь Клёдов, Лёзнов) понимали чуждость таких тенденций и сумели успешно противостоять этому: они вплели всё, что знали, всю народную яркость и обаяние цветка в предлагавшийся им станковый натюрморт. Самый яркий пример тому – поднос, расписанный П.С. Курзиным.
А.И. Лёзнову приходилось работать по эскизам художника П.П. Кончаловского. Последний пытался создать натюрморт, соответствующий жостовскому стилю, но у него плохо получалось. Лёзнов долго ломал голову и у него получались вольные копии, не похожие на образец. Как утверждал автор: «стал видеть шире и чувствовать цвет лучше». Но борьба с П.П. Кончаловским закончилась для него уходом из промысла. Он стал писать лишь небольшие миниатюрные работы.
Попытки навязывания своих решений лишь
способствовали дальнейшему развитию самобытности Жостова. Это как раз
является живым примером тому, что народное искусство способно переварить
и включить в себя многое. По выражению Грабаря народное искусство
захватывает каждого, кто входит с ним в соприкосновение. А значит,
способно оно на это и сейчас.
В вышеописанные тридцатые годы промысел насчитывал семьдесят человек, большинство из которых были простыми мастерами. Но среди них работали и выдающиеся художники.
А.И. Савельева – дочь старого мастера стала первой женщиной на производстве.
1938 г. Создание школы бригадного ученичества. В ущерб основному делу увеличивают выпуск детских игрушек (ведёрок, лопаток, подносиков) в ущерб основному делу. В это время характерно отсутствием единого подхода со стороны администрации. Бытовало освоение образцов и даже трафаретов.
Во время Великой Отечественной войны большинство мастеров ушли на фронт. Остались только девушки и старики. На них и держалось всё дело. С производства подносов перешли на работу по помощи фронту, что и стало основной деятельностью. В свободное время, чтобы не утратить навык, расписывали детские вёдрышки, изготовлявшиеся из американских жестяных консервных банок.
После войны промысел восстанавливается и приходит новая плеяда живописцев в том числе и из жостовского отделения профтехшколы в Федоскине. Ведущими мастерами становятся В.И. Дюжаев, П.И. Плахов. Начинается новая эпоха промысла.
1949г. Запрещён приём копчения. Однако в соседнем Федоскине тот же приём в 1946г. стараниями М.С. Чижова был восстановлен. Жостовские пейзажи объявлены неумелыми и антихудожественными.
В 60-е -70-е гг. проводятся творческие семинары. С 1960г. существует жостовская фабрика декоративной живописи.
Это время характерно избавлением от станковизма, участием на многих выствавках, работой с НИИХП. Становится актуальной роспись по потали, металлическим порошкам и перламутровой инкрустации. Композиция букета изменилась.
70-е – 80-е гг. Жостово переживает расцвет.
В 1975г. отмечалось стопятидесятилетие промысла. Фабрика награждена орденом «знак почёта».
В 90-е гг. предприятие обанкротилось и его выкупил некий московский банкир. Перепрофилирования не произошло. Сегодня на производстве работает около тридцати человек. Подносы реализуются через сеть торговых центров.
В наше время жостовские подносы находятся во многих музеях мира.
В самой деревне Жостово многие местные жители занимаются промыслом, чем и увеличивают своё благосостояние. Одни в сараях своих жилищ изготовляют сами подносы, другие же их расписывают.В основном для туристов как отечественных, так и иностранцев. Многие художники, ранее работавшие на фабрике, перешли на кустарное производство, объёмы которого превышают выпуск продукции фабрикой.
В вышеописанные тридцатые годы промысел насчитывал семьдесят человек, большинство из которых были простыми мастерами. Но среди них работали и выдающиеся художники.
А.И. Савельева – дочь старого мастера стала первой женщиной на производстве.
1938 г. Создание школы бригадного ученичества. В ущерб основному делу увеличивают выпуск детских игрушек (ведёрок, лопаток, подносиков) в ущерб основному делу. В это время характерно отсутствием единого подхода со стороны администрации. Бытовало освоение образцов и даже трафаретов.
Во время Великой Отечественной войны большинство мастеров ушли на фронт. Остались только девушки и старики. На них и держалось всё дело. С производства подносов перешли на работу по помощи фронту, что и стало основной деятельностью. В свободное время, чтобы не утратить навык, расписывали детские вёдрышки, изготовлявшиеся из американских жестяных консервных банок.
После войны промысел восстанавливается и приходит новая плеяда живописцев в том числе и из жостовского отделения профтехшколы в Федоскине. Ведущими мастерами становятся В.И. Дюжаев, П.И. Плахов. Начинается новая эпоха промысла.
1949г. Запрещён приём копчения. Однако в соседнем Федоскине тот же приём в 1946г. стараниями М.С. Чижова был восстановлен. Жостовские пейзажи объявлены неумелыми и антихудожественными.
В 60-е -70-е гг. проводятся творческие семинары. С 1960г. существует жостовская фабрика декоративной живописи.
Это время характерно избавлением от станковизма, участием на многих выствавках, работой с НИИХП. Становится актуальной роспись по потали, металлическим порошкам и перламутровой инкрустации. Композиция букета изменилась.
70-е – 80-е гг. Жостово переживает расцвет.
В 1975г. отмечалось стопятидесятилетие промысла. Фабрика награждена орденом «знак почёта».
В 90-е гг. предприятие обанкротилось и его выкупил некий московский банкир. Перепрофилирования не произошло. Сегодня на производстве работает около тридцати человек. Подносы реализуются через сеть торговых центров.
В наше время жостовские подносы находятся во многих музеях мира.
В самой деревне Жостово многие местные жители занимаются промыслом, чем и увеличивают своё благосостояние. Одни в сараях своих жилищ изготовляют сами подносы, другие же их расписывают.В основном для туристов как отечественных, так и иностранцев. Многие художники, ранее работавшие на фабрике, перешли на кустарное производство, объёмы которого превышают выпуск продукции фабрикой.
Тагильские подносы
Появились они вначале XVIII века на металлургических заводах Демидовых в Невьянске и в Нижнем Тагиле, выпускавших листовое железо. Изначально сформировались два направления – с сюжетной живописью профессиональных художников и с обобщённой цветочной росписью, близкой народной росписи по дереву и бересте. Расцвет относится к середине XIX века.
Сохранились подносы, изображающие мифологические, исторические, военные сцены, сельские и городские пейзажи (копии картин и гравюр). Они украшены обрамлением из гирлянды цветов, искусно нанесённых золотом или серебром. Писались такие работы согласно гравюрным и живописным оригиналам в три слоя по красновато-коричневому грунту. Были и композиции с букетами цветов на золотом , зелёном, красном фонах. Оба вида товаров были дорогими. Но была и потоковая ремесленная живопись – однослойная цветочная роспись, пользовавшаяся в быту купцов, мещан, зажиточных крестьян.
Развитию подносного промысла способствовало наличие лака высокого качества. В шестидесятых годах XVIII века крепостной мастер А.С. Худояров изобрёл прочный прозрачный лак, названный хрустальным. Подносы кузнецы делали вручную. Роспись кистью выполнялась специальными приёмами, при которых одним мазком получают несколько градаций тона от насыщенного к светлому. Краску основных крупных пятен могли наносить прямо пальцами, а затем уточнять мазками белил и штрихами чёрной краски. Заканчивали привязкой (стеблями, усиками, травами) и обрамляющим узором. В 1930-х традиция живописи была утрачена из-за подражания Жостову. Но во второй половине ХХ века многое было сделано для возрождения искусства.
Как мы видим, Жостово представляет собой поле для отдельного большого исследования.
Появились они вначале XVIII века на металлургических заводах Демидовых в Невьянске и в Нижнем Тагиле, выпускавших листовое железо. Изначально сформировались два направления – с сюжетной живописью профессиональных художников и с обобщённой цветочной росписью, близкой народной росписи по дереву и бересте. Расцвет относится к середине XIX века.
Сохранились подносы, изображающие мифологические, исторические, военные сцены, сельские и городские пейзажи (копии картин и гравюр). Они украшены обрамлением из гирлянды цветов, искусно нанесённых золотом или серебром. Писались такие работы согласно гравюрным и живописным оригиналам в три слоя по красновато-коричневому грунту. Были и композиции с букетами цветов на золотом , зелёном, красном фонах. Оба вида товаров были дорогими. Но была и потоковая ремесленная живопись – однослойная цветочная роспись, пользовавшаяся в быту купцов, мещан, зажиточных крестьян.
Развитию подносного промысла способствовало наличие лака высокого качества. В шестидесятых годах XVIII века крепостной мастер А.С. Худояров изобрёл прочный прозрачный лак, названный хрустальным. Подносы кузнецы делали вручную. Роспись кистью выполнялась специальными приёмами, при которых одним мазком получают несколько градаций тона от насыщенного к светлому. Краску основных крупных пятен могли наносить прямо пальцами, а затем уточнять мазками белил и штрихами чёрной краски. Заканчивали привязкой (стеблями, усиками, травами) и обрамляющим узором. В 1930-х традиция живописи была утрачена из-за подражания Жостову. Но во второй половине ХХ века многое было сделано для возрождения искусства.
Как мы видим, Жостово представляет собой поле для отдельного большого исследования.
