Кто такие старообрядцы-беспоповцы?

 

СТАРООБРЯДЦЫ-БЕСПОПОВЦЫ

Cтарцы беспоповского шарпанского скита

Беспоповцы— одна из двух главных отраслей раскола старообрядчества, называющаяся так потому, что ее последователи не приемлют священства (попов).

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧАСОВЕННОГО СОГЛАСИЯ СТАРООБРЯДЦЕВ-БЕСПОПОВЦЕВ

СТАРООБРЯДЦЫ-БЕСПОПОВЦЫ

Когда священники дораскольного поставления за древностью лет умерли, произошло принципиальное разделение всех старообрядцев на два толка.

Те, которые предпочли остаться вовсе без церковной иерархии, нежели принимать к себе новопоставленных священников, получили название беспоповцев. Какое-то время у старообрядцев еще сохранялась надежда, что где-то (в стране Беловодье, в непроходимых лесах или горах, в пустынях Востока) сохранилось истинное священство древнего поставления, и многие жаждали обрести его. Вплоть до середины XVIII века основная масса беспоповцев сознавала отсутствие священства как временное испытание.

Стремление обрести церковную иерархию было среди них настолько велико, что известные родоначальники беспоповства — братья Денисовы — вели письменные переговоры с представителями поповцев, обитавшими на Ветке, о приеме архиерея хоть от господствующей церкви, лишь бы он согласился содержать старые обряды. Но надежды на возможность скорейшего обретения иерархии сменились разочарованием, и реально пришлось строить свою религиозную и бытовую жизнь при отсутствии священства. Под влиянием страшных гонений беспоповцы сочли, что наступило последнее время, в Православной Церкви (старообрядцы ее именуют господствующей церковью) и повсюду в миру воцарился антихрист.

В связи с этим беспоповцы из церковных таинств сохранили лишь крещение и исповедь (совершаемые мирянами, часто даже женщинами). Именно они минимально необходимы для спасения. Все прочие таинства не совершаются вовсе. сознавая, например, необходимость евхаристии, беспоповцы думали заменить ее для себя «своим причастием». совсем отвергая брак за прекращением, по их мнению, истинного православного священства, требуют от всех своих одноверцев, мужей и жен, безбрачной жизни.

Большинство беспоповских согласий принимает приходящих от других согласий по первому чину, т.е. вновь перекрещивают, от этого происходит наименование согласия — «беспоповцы-перекрещенцы». к их числу принадлежат поморцы, федосеевцы, филипповцы, странники и другие. Исключение составляют часовенные, новоспасовцы, бабушкины и нетовцы поющие, непоющие и отрицанцы, называемые также неперекрещенскими беспоповцами.

В XVIII веке часть беспоповцев к двум основным таинствам (крещению и исповеди) добавила и третье — брак. основание было следующим: по их мнению, это простой, не имеющий догматического значения обряд, который представляет собой сочетание элементов древних традиций с фрагментами венчания, откуда изъяты священнические действия. В конечном итоге данное действие — обычное родительское благословение, которое состоит из условно выделенных двух частей: первая — произнесение благословения в виде традиционной формулы, вторая — попеременное целование икон новобрачными. В заключение совершается обряд разделения у невесты одной косы на две, что символично отличает замужнюю женщину от девицы. Таков обряд старообрядческого бракосочетания.

Этим было положено начало разделению беспоповцев на брачных и небрачных.

В XVIII веке происходило дальнейшее дробление беспоповцев, разделившихся на крупные направления и многочисленные толки.

Во главе беспоповских общин стоят наставники — «благословенные отцы». они распоряжаются в собраниях при богослужении и отправляют церковные службы и требы, что допускается ими якобы по необходимости. По мнению беспоповцев, такие права имеет не каждый, а только тот, кто получил преемственное благословение от прежде бывших наставников. Оно имеет по сути дела значение поставления на священную степень.

Стоит отметить, что в беспоповстве существует множество толков или согласий, различающихся между собой принятием и непринятием незначительных обрядов.

Сегодня беспоповцы проживают во многих странах мира: в России, Литве, Латвии, Эстонии, Румынии, Польше, США, Уругвае, Аргентине, Бразилии, Парагвае и др.

Наиболее многочисленным из сохранившихся согласий беспоповцев является часовенное.

В Центральной России в начале 1920 гг. численное превосходство среди беспоповцев имели федосеевцы, их насчитывалось около 2-2,5 миллионов человек. Поморцев в то же время было до 2 миллионов человек. Однако стихийный переход многих федосеевских общин к брачному согласию в 1920-1950 гг. изменил количественное соотношение в сторону поморцев^[1].

ЧАСОВЕННОЕ СОГЛАСИЕ, УПРАВЛЯЕМОЕ УСТАВЩИКАМИ

 

Часовенные (другое название — часовенное согласие; управляемые уставщиками) — старообрядцы, первоначально бывшие поповцами, но из-за гонений, особенно усилившихся при Николае I, оставшиеся на длительное время без священства. Так, вынужденно совершая основные требы и проводя богослужения без церковной иерархии, они сделались беспоповцами. Как и традиционные беспоповцы, они совершали службу в лишенных алтарей часовнях, что позже дало имя согласию.

Сложившиеся состояние повлекло за собой принятие часовенными многих чисто беспоповских представлений: о духовном пришествии антихриста (хотя есть утверждающие, что он пришел чувственно), о полном господстве антихриста в новообрядческой церкви и в государстве, о допустимости самосожжений в случае преследований со стороны власти (самосожжения отмечались на Саянах еще в 1940 гг.), о недопустимости общения, главным образом в молитве и трапезе, с замирщенными^[2] и в особенности с кадровыми^[3], о принципиальной невозможности получения паспортов, пенсий и т.п.

Важнейшим отличием часовенных от других беспоповцев остается лишь отказ от перекрещивания тех, кто переходит к ним из иных старообрядческих согласий. Крещение совершается мирянами в деревянной купели — кадушке, тогда как во многих беспоповских согласиях предпочитается совершение крещения в открытой воде.

Часовенное согласие сложилось из нескольких миграционных потоков старообрядцев, продвигавшихся в разное время из европейской России все дальше на восток. В 1720 гг. основная часть предков часовенных ушла из нижегородских лесов на Урал^[4]. Еще в начале XX века основная масса их потомков была сосредоточена в треугольнике, образованном городами Пермью, Тюменью и Челябинском. Переселению на Урал способствовало и то, что в начале XVIII столетия владельцы уральских заводов оказывали покровительство бежавшим старообрядцам, видя в них мощную рабочую силу. Позже помощь такого рода стали оказывать и государственные заводы, а Екатеринбург превратился в центр старообрядцев, поселившихся на Урале. Сами часовенные возводят свои истоки к священноиноку Софронию, поселившемуся на Керженце и принятому от ереси священниками дониконовского рукоположения Дионисием, будущим Шуйским, Трифилием Вологодским и др. От Софрония принял исправу^[5] руководитель уральского старообрядчества священноинок Никифор, который затем ушел с Керженца со многими старцами на Урал из-за несогласия с ветковско-стародубскими отцами, напрасно подозревая их в безобразном приеме священных лиц, посвященных малороссийскими епископами-обливанцами^[6].

Следует заметить, что после смерти патриарха Андриана в 1701 году в Москву для участия в работе Синода было вызвано много лиц, имеющих с точки зрения Никифора обливательное крещение и сомнительное рукоположение. Разногласие Никифора с керженскими и ветковско-стародубскими отцами произошло из-за того, что они якобы принимали священных лиц без разбора, не выясняя, кто кем рукоположен.

Его последователи занялись выяснением, какие епископы заведомо были крещены в три погружения и рукоположены также крещенными в три погружения епископами. После такого рода изысканий они стали принимать священных лиц, рукоположенных только такими архиереями. в 1776 году руководители часовенных полагали, опираясь на некие, будто бы полученные в Синоде данные, что из священноначалия Православной Церкви крещены в три погружения лишь рязанский и грузинский епископы, а значит, принимали к себе священников, рукоположенных этими епископами.

В 1725 году в Нижнем Тагиле Никифором был принят из Православной Церкви священник Иоанн (он же — впоследствии почитаемый в среде часовенных священноинок Иов). Третьим уральским священником стал священноинок Ияков, принятый также Никифором. После исправы о. Ияков жил в Невьянском заводе до кончины (1754 год). Никифором же были приняты из Православной Церкви священники из Вятской губернии — о. Симеон и о. Гавриил. Первый после исправы ушел на Ирюм, а второй — на Ишим. Оба они были замучены в Тобольске. Примерно до первой трети XVIII века уральские часовенные в сущем сане принимали переходивших от Православной Церкви священных лиц, а в 1735 году их руководители из числа горнозаводских служащих даже просили, однако безуспешно, императрицу Анну Иоанновну закрепить такую практику юридически. После смерти о. Иякова уральские старообрядцы остались без священства, так как принимать беглых священников из Православной Церкви было некому, а приглашать попов из Москвы, с Керженца или с Ветки они боялись: мог попасться рукоположенный епископом Епифанием, которого они считали самозванцем. Прием на Ветке этого архиерея усугубил отдаление уральских старообрядцев от остальных поповцев.

Когда к уральским старообрядцам пришел священник Петр, его уже некому было исправить. Тогда, по соборному решению, он «чрез три молебныя пения принял на себя священные ризы и стал священнодействовать»^[7]. После его смерти удалось найти священника Иродиона, которого признали имеющим преемственную исправу, восходящую к священноиноку Иякову. За о. Иродионом последовал священноинок Феофилакт, который вместе с ним принял ряд священников, в том числе о. Филиппа, рукоположенного грузинским епископом Григорием (тогда в России уже умерли те архиереи, рукоположение которых уральские старообрядцы считали полностью законным, грузинскую церковь они полагали все же не зараженной обливательным крещением). Филипп в свою очередь ввел несколько священников грузинского рукоположения, в том числе о. Архиппа — последнего нижнетагильского священника. С его смертью в 1825 году уральские старообрядцы окончательно остались без церковной иерархии. В начале XIX века они активно искали подходящих священников, но безрезультатно, а последующие гонения на старообрядцев сделали это и вовсе невозможным. Правда, некоторые из часовенных признавали иргизских священников и о. Павла (тульского), но Иргиз вскоре был разорен, а о. Павел умер.

Крайняя затрудненность получения новых старообрядческих священников и наконец их полное исчезновение постепенно усилили роль нерукоположенных, но руководящих богослужением дьяков, или стариков (отсюда и другое название согласия — стариковское согласие). Отсутствие церковной вертикали привело также к тому, что часовенные стали принимать приходящих к ним от Православия как еретиков третьего чина (конечно, если приходящий крещен трехпогружательно). Следовательно, согласие стало формироваться как беспоповское, хотя у его членов сохранялись (и сохраняются до сих пор) запасные Дары, освященные отцами, которые имели преемственную исправу от священников дониконовского рукоположения. Среди часовенных также, видимо, бытовали и Священные Дары, освященные на Иргизе. Кроме того, на соборе 1913 года ими обсуждалась возможность причащения. Однако в журнале «Уральский старообрядец» в ответе на вопрос редакции, откуда у часовенных запасные Дары, уверенно указывается на священников никифоровской и т.д. исправы. Сохранялись Святые Дары и в известном семействе Лыковых, принадлежащем к часовенному согласию (в настоящее время из них осталась только Агафья).

В 1840 году собор часовенных отказался от приема священников (по некоторым данным, в связи с разгромом Иргиза), а на екатеринбургских соборах 1884 и 1887 гг. была отвергнута обсуждавшаяся там возможность принятия белокриницкого священства и закреплена беспоповская практика богослужения (с опущением нерукоположенными старцами часовенных чисто иерейских молитв, с исповедью старцу и т. п.). данному обстоятельству способствовало и то, что из-за скудости священства в среде часовенных стали действовать авантюристы, именующие себя попами так называемого беловодского наставления, чье самозванство рано или поздно раскрывалось.

В середине XVIII века в состав урало-сибирских старообрядцев вливаются новые потоки так называемых поляков (как их и по сей день зовут, например, на Алтае), то есть тех староверов, которые возвращались из Польши, с Ветки и продвигались все дальше на восток от Урала. Уже с 1780 гг. беглопоповцы-поляки активно ассимилировались с уральскими и сибирскими часовенными.

Большая разнородность часовенного согласия в начале XX века стала помехой росту обособленного самосознания часовенных. Первый после закона о веротерпимости съезд (собор) часовенных проходил в селе Сосновая Маза под Хвалынском 7 февраля 1910 года. Тогда были рассмотрены вопросы внутренней жизни согласия, в т.ч. решено молиться за царя, приходящих перекрещивать в том случае, если не докажут, что крещены в три погружения во имя Святой Троицы. Съезд подтвердил неприятие священства, не только переходящего от господствующей церкви, но даже принадлежащего белокриницкой иерархии. «белокриницкое священство — самозванцы как Гришка Отрепьев, а дураки-русаки поверили ему, как и австрийцы», — читаем в Деяниях первого собора.

Второй съезд, провозгласивший себя первым всероссийским, состоялся 25-29 сентября 1911 года в Екатеринбурге и был созван по инициативе М.Л. Соколова. Председателем тогда избрали екатеринбургского наставника П.С. Мокрушина. Обсуждались вопросы о согласовании религиозных обрядов, об основании братства христиан часовенного согласия, о народном образовании. Сибирские часовенные в начале века проводили ежегодные соборы в деревне Куторок.

В 1912 году подобный собор, в котором участвовали 300 человек, проходил 29 и 30 января. Тогда были приняты следующие решения: общины не принимать, а зарегистрированных наставников считать ересиархами; мирян принимать третьим чином в необщинное лоно с проклятием общинной ереси; чаю и водки не пить, причем нарушающих наказывать тяжелыми епитимьями, а пьющих водку считать еретиками третьего чина; в общие школы детей не отдавать, отлучая нарушителей от общей молитвы.

Следующий собор состоялся в городе Балаково 1 мая 1913 — под председательством Е.А. Комиссарова. Самый острый вопрос, который разбирался на нем: считать ли предков часовенных за то, что они принимали бегствующее священство через миропомазание и в сущем сане, еретиками или всего лишь ошибавшимися? Товарищ председателя собора А.Ф. Нестеров требовал даже подыскать себе других предков, но возобладало общее мнение: была допущена ошибка, запасные Дары находятся под сомнением, однако, если кто захочет ими причаститься, пусть это будет на его совести. По вопросу о приходе антихриста участники съезда приняли типично беспоповское решение: он уже царствует. Отказались они от регистрации общин и от создания школ для юношества. Но в данных вопросах у часовенных единого мнения не сложилось, что явствует из полемики с противообщинниками, которая велась на страницах «Уральского старообрядца».

Массовые гонения на скитских-часовенных с середины 1930 гг. привели к тому, что они в большом количестве переместились на восток от Урала, в том числе на Енисей, где они жили в относительном спокойствии до 1951 года, когда большинство их скитов было уничтожено войсками МВД с применением авиации, минометов и т.п.^[8]. В связи с этими драматическими обстоятельствами Ангарский собор часовенных в 1957 году специальным постановлением разрешил принимать от кадровых пищу тем, кто находился в заключении.

Весьма существенным для урало-тюменских часовенных остается их разделение по двум направлениям — заводское и сельское, существовавшие по меньшей мере в течение двух веков (к слову «направление» в старообрядчестве есть синоним «куст», который фактически является термином).

К первому — заводскому (именуемому иногда также городским) — направлению принадлежали горнозаводские рабочие, неизменно превосходившие членов второго направления по численности. Заводские всегда считались более либеральными по части соблюдения уставных норм, тогда как сельские — более фундаменталистски настроенными. К XX веку уставные строгости стали слабее соблюдаться и сельским направлением: на его членах сказался и общий процесс раскрестьянивания, однако психологическая дистанция между заводскими и сельскими по-прежнему ощущается потомками и тех и других.

Надо указать на то, что попыток организации регулярной системы обучения, общей периодической печати и т.п., не было. Издательская деятельность также не велась — вплоть до начала 90 гг., несмотря на наличие большого количества старопечатных книг, лидером в переиздании с которых стала Белокриницкая иерархия. Ее репринтные издания пользуются неизменным спросом во всех старообрядческих согласиях.

Тюменские часовенные (в основном, сельские) живут в Тюмени, Ялуторовске, Заводоуковске и др. В селах и небольших городах они составляли и составляют влиятельную и наиболее активную часть населения, которая небезуспешно воздействует на формирование общественного мнения и на местные власти (дотирующие здесь ремонт и строительство часовен и т.п. из бюджета). Современное состояние этих общин следующее: они малочисленны и их в основном посещают старообрядцы преклонного возраста.

Среди сельских часовенных крайне резко выражено неприятие телевидения, радио, употребления кофе, чая и т.п. Долгое время принимались лишь переписанные от руки книги, однако с недавних пор они стали пользоваться и ксерокопиями^[9].

Среди всех часовенных Урала и Сибири особым почитанием пользуются святые источники, к числу которых они относят источник в деревне Роща Свердловской области (близ границы с Пермской областью). Среди молодых пермских часовенных в 90 гг. были популярны массовые паломничества на озеро Светлояр, к «граду Китежу», исчезнувшему по преданию под воду по молитве обитателей во избежание пленения от татар.

Научное изучение часовенных началось как минимум с опозданием на 100 лет по сравнению с прочими старообрядческими согласиями. Основное участие в изучении принимали новосибирские и екатеринбургские археографические центры. По оценкам исследователей, за годы гонений на религию (особенно в 30-40-х гг., когда деятельность большинства центральных структур старообрядцев в СССР была практически парализована) часовенные еще более привыкли к независимому от европейской России существованию и сформировали устойчиво-скептическое отношение к действующим там старообрядческим церквам.

По-прежнему в согласии развито иночество и отшельничество. Основной регион компактного проживания часовенных — Забайкалье и Тува, не меньше их на востоке Урала и в Сибири. Несколько общин часовенных есть и в США, куда они бежали (в основном через Китай) в 20-30 и 50-60-е гг.

История часовенных в XX веке изложена в публикациях Н.Н. Покровского и его учеников^[10].

ИСТОЧНИК...