Кто он такой, этот Вий? И откуда его приводят?

 

"Приведите Вия! Ступайте за Вием!" — кто он такой, этот Вий? И откуда его приводят?

Трудно найти в произведениях русских классиков персонаж более впечатляющий и загадочный, чем гоголевский Вий. 

В примечании к своей повести «Вий» Гоголь писал, что он только пересказывает народное предание практически без изменений — «почти в такой же простоте, как слышал». 

 

Всего полтора десятка строк посвятил Н. В. Гоголь в своей повести Вию. Но кто хоть раз в жизни прочел их, уже никогда не забудет столь яркий, необычный, впечатляющий образ. Возможно, одна из причин здесь кроется в особой загадочности, непонятности Вия. Как возник этот образ, откуда появился?

Итак, кто же такой Вий? Если, по словам Гоголя, он - герой народных преданий, то его образ должен встречаться в произведениях фольклора. Однако, ни в украинских, ни в белорусских, ни в русских сказках Вия как такового нет. Но достаточно часто встречаются образы, практически полностью совпадающие с гоголевским описанием Вия: приземистый, дюжий, а значит, сильный, покрытый землей, будто достали его черти из подземелья. 

Действительно, сказки с похожим сюжетом хорошо известны в мифологии славянских народов.

В сказке про Ивана Быковича, записанной известным собирателем и исследователем славянского фольклора A. Н. Афанасьевым, рассказывается о неком хозяине подземного царства, муже ведьмы:

"Старик лежит на железной кровати, ничего не видит: длинные ресницы и густые брови совсем глаза закрывают. 

То есть, в сказке перед нами предстает тот же Вий, но в подземном царстве, у себя дома:

А есть среди белорусских сказок и такая, где Кощею, так же как и Вию, служанка поднимала веки, "по пять пудов каждое". Этот Кощей "как поглядит на кого - так уж тот от него не уйдет, хоть и отпустит - все равно каждый придет к нему обратно".

Значит, оттого нельзя смотреть Вию в глаза, что заберет, утянет к себе в подземелье, в мир мертвых, что, собственно, и произошло с беднягой Хомой в гоголевском "Вие". 

Так откуда же появился в славянской мифологии и фольклоре столь странный образ Вия? Найти ответ помогают основные признаки нашего персонажа: волосатость, обладание стадами быков и причастность к подземному миру. Эти признаки заставляют вспомнить одного из древнейших и к тому же главных восточнославянских богов времен язычества - Велеса (Волоса). До того как люди научились обрабатывать землю, он покровительствовал охотникам, помогал добывать зверя, что, по мнению многих исследователей, обусловило имя божества. Оно происходит от слова "волос", то есть мех, шкура охотничьей добычи. Велес олицетворял также и духов убитых зверей. Отсюда представление, что божество это связано со смертью, миром мертвых. 

Но прошло время, и неотъемлемой частью хозяйства древних людей стали земледелие и скотоводство. Охота утратила былое значение, Велес же стал покровителем домашнего скота. Вот почему у старичка "Сам с ноготок, борода с локоток" бычьи стада, и всякий, посягнувший на них, рискует испытать на себе дюжую силу хозяина стада. 

Не случайно обычай измерять богатство в "головах" скота дожил до Средневековья. Словом "скот" обозначалась не только собственно скотина, но и все имущество, богатство семьи. Видимо, отсюда еще одно значение Велеса как божества - ведающий доходом и богатством.

С принятием христианства образ языческого Велеса, видимо, постепенно разделился на две ипостаси: положительную - святой Власий, покровитель скота и отрицательную - Вий, злобный грозный дух, хозяйничающий в преисподней, олицетворение смерти и могильного мрака, предводитель нечисти.

Совсем потусторонне заканчивает свою повесть "Вий" Гоголь.

"Раздался петуший крик. Это был уже второй крик; первый прослышали гномы. Испуганные духи бросились, кто как попало, в окна и двери, чтобы поскорее вылететь, но не тут-то было: так и остались они там, завязнувши в дверях и окнах. Вошедший священник остановился при виде такого посрамленья божьей святыни и не посмел служить панихиду в таком месте. 

Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги". 

ИСТОЧНИК... 

Кто такие старообрядцы-беспоповцы?

 

СТАРООБРЯДЦЫ-БЕСПОПОВЦЫ

Cтарцы беспоповского шарпанского скита

Беспоповцы— одна из двух главных отраслей раскола старообрядчества, называющаяся так потому, что ее последователи не приемлют священства (попов).

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧАСОВЕННОГО СОГЛАСИЯ СТАРООБРЯДЦЕВ-БЕСПОПОВЦЕВ

СТАРООБРЯДЦЫ-БЕСПОПОВЦЫ

Когда священники дораскольного поставления за древностью лет умерли, произошло принципиальное разделение всех старообрядцев на два толка.

Те, которые предпочли остаться вовсе без церковной иерархии, нежели принимать к себе новопоставленных священников, получили название беспоповцев. Какое-то время у старообрядцев еще сохранялась надежда, что где-то (в стране Беловодье, в непроходимых лесах или горах, в пустынях Востока) сохранилось истинное священство древнего поставления, и многие жаждали обрести его. Вплоть до середины XVIII века основная масса беспоповцев сознавала отсутствие священства как временное испытание.

Стремление обрести церковную иерархию было среди них настолько велико, что известные родоначальники беспоповства — братья Денисовы — вели письменные переговоры с представителями поповцев, обитавшими на Ветке, о приеме архиерея хоть от господствующей церкви, лишь бы он согласился содержать старые обряды. Но надежды на возможность скорейшего обретения иерархии сменились разочарованием, и реально пришлось строить свою религиозную и бытовую жизнь при отсутствии священства. Под влиянием страшных гонений беспоповцы сочли, что наступило последнее время, в Православной Церкви (старообрядцы ее именуют господствующей церковью) и повсюду в миру воцарился антихрист.

В связи с этим беспоповцы из церковных таинств сохранили лишь крещение и исповедь (совершаемые мирянами, часто даже женщинами). Именно они минимально необходимы для спасения. Все прочие таинства не совершаются вовсе. сознавая, например, необходимость евхаристии, беспоповцы думали заменить ее для себя «своим причастием». совсем отвергая брак за прекращением, по их мнению, истинного православного священства, требуют от всех своих одноверцев, мужей и жен, безбрачной жизни.

Большинство беспоповских согласий принимает приходящих от других согласий по первому чину, т.е. вновь перекрещивают, от этого происходит наименование согласия — «беспоповцы-перекрещенцы». к их числу принадлежат поморцы, федосеевцы, филипповцы, странники и другие. Исключение составляют часовенные, новоспасовцы, бабушкины и нетовцы поющие, непоющие и отрицанцы, называемые также неперекрещенскими беспоповцами.

В XVIII веке часть беспоповцев к двум основным таинствам (крещению и исповеди) добавила и третье — брак. основание было следующим: по их мнению, это простой, не имеющий догматического значения обряд, который представляет собой сочетание элементов древних традиций с фрагментами венчания, откуда изъяты священнические действия. В конечном итоге данное действие — обычное родительское благословение, которое состоит из условно выделенных двух частей: первая — произнесение благословения в виде традиционной формулы, вторая — попеременное целование икон новобрачными. В заключение совершается обряд разделения у невесты одной косы на две, что символично отличает замужнюю женщину от девицы. Таков обряд старообрядческого бракосочетания.

Этим было положено начало разделению беспоповцев на брачных и небрачных.

В XVIII веке происходило дальнейшее дробление беспоповцев, разделившихся на крупные направления и многочисленные толки.

Во главе беспоповских общин стоят наставники — «благословенные отцы». они распоряжаются в собраниях при богослужении и отправляют церковные службы и требы, что допускается ими якобы по необходимости. По мнению беспоповцев, такие права имеет не каждый, а только тот, кто получил преемственное благословение от прежде бывших наставников. Оно имеет по сути дела значение поставления на священную степень.

Стоит отметить, что в беспоповстве существует множество толков или согласий, различающихся между собой принятием и непринятием незначительных обрядов.

Сегодня беспоповцы проживают во многих странах мира: в России, Литве, Латвии, Эстонии, Румынии, Польше, США, Уругвае, Аргентине, Бразилии, Парагвае и др.

Наиболее многочисленным из сохранившихся согласий беспоповцев является часовенное.

В Центральной России в начале 1920 гг. численное превосходство среди беспоповцев имели федосеевцы, их насчитывалось около 2-2,5 миллионов человек. Поморцев в то же время было до 2 миллионов человек. Однако стихийный переход многих федосеевских общин к брачному согласию в 1920-1950 гг. изменил количественное соотношение в сторону поморцев^[1].

ЧАСОВЕННОЕ СОГЛАСИЕ, УПРАВЛЯЕМОЕ УСТАВЩИКАМИ

 

Часовенные (другое название — часовенное согласие; управляемые уставщиками) — старообрядцы, первоначально бывшие поповцами, но из-за гонений, особенно усилившихся при Николае I, оставшиеся на длительное время без священства. Так, вынужденно совершая основные требы и проводя богослужения без церковной иерархии, они сделались беспоповцами. Как и традиционные беспоповцы, они совершали службу в лишенных алтарей часовнях, что позже дало имя согласию.

Сложившиеся состояние повлекло за собой принятие часовенными многих чисто беспоповских представлений: о духовном пришествии антихриста (хотя есть утверждающие, что он пришел чувственно), о полном господстве антихриста в новообрядческой церкви и в государстве, о допустимости самосожжений в случае преследований со стороны власти (самосожжения отмечались на Саянах еще в 1940 гг.), о недопустимости общения, главным образом в молитве и трапезе, с замирщенными^[2] и в особенности с кадровыми^[3], о принципиальной невозможности получения паспортов, пенсий и т.п.

Важнейшим отличием часовенных от других беспоповцев остается лишь отказ от перекрещивания тех, кто переходит к ним из иных старообрядческих согласий. Крещение совершается мирянами в деревянной купели — кадушке, тогда как во многих беспоповских согласиях предпочитается совершение крещения в открытой воде.

Часовенное согласие сложилось из нескольких миграционных потоков старообрядцев, продвигавшихся в разное время из европейской России все дальше на восток. В 1720 гг. основная часть предков часовенных ушла из нижегородских лесов на Урал^[4]. Еще в начале XX века основная масса их потомков была сосредоточена в треугольнике, образованном городами Пермью, Тюменью и Челябинском. Переселению на Урал способствовало и то, что в начале XVIII столетия владельцы уральских заводов оказывали покровительство бежавшим старообрядцам, видя в них мощную рабочую силу. Позже помощь такого рода стали оказывать и государственные заводы, а Екатеринбург превратился в центр старообрядцев, поселившихся на Урале. Сами часовенные возводят свои истоки к священноиноку Софронию, поселившемуся на Керженце и принятому от ереси священниками дониконовского рукоположения Дионисием, будущим Шуйским, Трифилием Вологодским и др. От Софрония принял исправу^[5] руководитель уральского старообрядчества священноинок Никифор, который затем ушел с Керженца со многими старцами на Урал из-за несогласия с ветковско-стародубскими отцами, напрасно подозревая их в безобразном приеме священных лиц, посвященных малороссийскими епископами-обливанцами^[6].

Следует заметить, что после смерти патриарха Андриана в 1701 году в Москву для участия в работе Синода было вызвано много лиц, имеющих с точки зрения Никифора обливательное крещение и сомнительное рукоположение. Разногласие Никифора с керженскими и ветковско-стародубскими отцами произошло из-за того, что они якобы принимали священных лиц без разбора, не выясняя, кто кем рукоположен.

Его последователи занялись выяснением, какие епископы заведомо были крещены в три погружения и рукоположены также крещенными в три погружения епископами. После такого рода изысканий они стали принимать священных лиц, рукоположенных только такими архиереями. в 1776 году руководители часовенных полагали, опираясь на некие, будто бы полученные в Синоде данные, что из священноначалия Православной Церкви крещены в три погружения лишь рязанский и грузинский епископы, а значит, принимали к себе священников, рукоположенных этими епископами.

В 1725 году в Нижнем Тагиле Никифором был принят из Православной Церкви священник Иоанн (он же — впоследствии почитаемый в среде часовенных священноинок Иов). Третьим уральским священником стал священноинок Ияков, принятый также Никифором. После исправы о. Ияков жил в Невьянском заводе до кончины (1754 год). Никифором же были приняты из Православной Церкви священники из Вятской губернии — о. Симеон и о. Гавриил. Первый после исправы ушел на Ирюм, а второй — на Ишим. Оба они были замучены в Тобольске. Примерно до первой трети XVIII века уральские часовенные в сущем сане принимали переходивших от Православной Церкви священных лиц, а в 1735 году их руководители из числа горнозаводских служащих даже просили, однако безуспешно, императрицу Анну Иоанновну закрепить такую практику юридически. После смерти о. Иякова уральские старообрядцы остались без священства, так как принимать беглых священников из Православной Церкви было некому, а приглашать попов из Москвы, с Керженца или с Ветки они боялись: мог попасться рукоположенный епископом Епифанием, которого они считали самозванцем. Прием на Ветке этого архиерея усугубил отдаление уральских старообрядцев от остальных поповцев.

Когда к уральским старообрядцам пришел священник Петр, его уже некому было исправить. Тогда, по соборному решению, он «чрез три молебныя пения принял на себя священные ризы и стал священнодействовать»^[7]. После его смерти удалось найти священника Иродиона, которого признали имеющим преемственную исправу, восходящую к священноиноку Иякову. За о. Иродионом последовал священноинок Феофилакт, который вместе с ним принял ряд священников, в том числе о. Филиппа, рукоположенного грузинским епископом Григорием (тогда в России уже умерли те архиереи, рукоположение которых уральские старообрядцы считали полностью законным, грузинскую церковь они полагали все же не зараженной обливательным крещением). Филипп в свою очередь ввел несколько священников грузинского рукоположения, в том числе о. Архиппа — последнего нижнетагильского священника. С его смертью в 1825 году уральские старообрядцы окончательно остались без церковной иерархии. В начале XIX века они активно искали подходящих священников, но безрезультатно, а последующие гонения на старообрядцев сделали это и вовсе невозможным. Правда, некоторые из часовенных признавали иргизских священников и о. Павла (тульского), но Иргиз вскоре был разорен, а о. Павел умер.

Крайняя затрудненность получения новых старообрядческих священников и наконец их полное исчезновение постепенно усилили роль нерукоположенных, но руководящих богослужением дьяков, или стариков (отсюда и другое название согласия — стариковское согласие). Отсутствие церковной вертикали привело также к тому, что часовенные стали принимать приходящих к ним от Православия как еретиков третьего чина (конечно, если приходящий крещен трехпогружательно). Следовательно, согласие стало формироваться как беспоповское, хотя у его членов сохранялись (и сохраняются до сих пор) запасные Дары, освященные отцами, которые имели преемственную исправу от священников дониконовского рукоположения. Среди часовенных также, видимо, бытовали и Священные Дары, освященные на Иргизе. Кроме того, на соборе 1913 года ими обсуждалась возможность причащения. Однако в журнале «Уральский старообрядец» в ответе на вопрос редакции, откуда у часовенных запасные Дары, уверенно указывается на священников никифоровской и т.д. исправы. Сохранялись Святые Дары и в известном семействе Лыковых, принадлежащем к часовенному согласию (в настоящее время из них осталась только Агафья).

В 1840 году собор часовенных отказался от приема священников (по некоторым данным, в связи с разгромом Иргиза), а на екатеринбургских соборах 1884 и 1887 гг. была отвергнута обсуждавшаяся там возможность принятия белокриницкого священства и закреплена беспоповская практика богослужения (с опущением нерукоположенными старцами часовенных чисто иерейских молитв, с исповедью старцу и т. п.). данному обстоятельству способствовало и то, что из-за скудости священства в среде часовенных стали действовать авантюристы, именующие себя попами так называемого беловодского наставления, чье самозванство рано или поздно раскрывалось.

В середине XVIII века в состав урало-сибирских старообрядцев вливаются новые потоки так называемых поляков (как их и по сей день зовут, например, на Алтае), то есть тех староверов, которые возвращались из Польши, с Ветки и продвигались все дальше на восток от Урала. Уже с 1780 гг. беглопоповцы-поляки активно ассимилировались с уральскими и сибирскими часовенными.

Большая разнородность часовенного согласия в начале XX века стала помехой росту обособленного самосознания часовенных. Первый после закона о веротерпимости съезд (собор) часовенных проходил в селе Сосновая Маза под Хвалынском 7 февраля 1910 года. Тогда были рассмотрены вопросы внутренней жизни согласия, в т.ч. решено молиться за царя, приходящих перекрещивать в том случае, если не докажут, что крещены в три погружения во имя Святой Троицы. Съезд подтвердил неприятие священства, не только переходящего от господствующей церкви, но даже принадлежащего белокриницкой иерархии. «белокриницкое священство — самозванцы как Гришка Отрепьев, а дураки-русаки поверили ему, как и австрийцы», — читаем в Деяниях первого собора.

Второй съезд, провозгласивший себя первым всероссийским, состоялся 25-29 сентября 1911 года в Екатеринбурге и был созван по инициативе М.Л. Соколова. Председателем тогда избрали екатеринбургского наставника П.С. Мокрушина. Обсуждались вопросы о согласовании религиозных обрядов, об основании братства христиан часовенного согласия, о народном образовании. Сибирские часовенные в начале века проводили ежегодные соборы в деревне Куторок.

В 1912 году подобный собор, в котором участвовали 300 человек, проходил 29 и 30 января. Тогда были приняты следующие решения: общины не принимать, а зарегистрированных наставников считать ересиархами; мирян принимать третьим чином в необщинное лоно с проклятием общинной ереси; чаю и водки не пить, причем нарушающих наказывать тяжелыми епитимьями, а пьющих водку считать еретиками третьего чина; в общие школы детей не отдавать, отлучая нарушителей от общей молитвы.

Следующий собор состоялся в городе Балаково 1 мая 1913 — под председательством Е.А. Комиссарова. Самый острый вопрос, который разбирался на нем: считать ли предков часовенных за то, что они принимали бегствующее священство через миропомазание и в сущем сане, еретиками или всего лишь ошибавшимися? Товарищ председателя собора А.Ф. Нестеров требовал даже подыскать себе других предков, но возобладало общее мнение: была допущена ошибка, запасные Дары находятся под сомнением, однако, если кто захочет ими причаститься, пусть это будет на его совести. По вопросу о приходе антихриста участники съезда приняли типично беспоповское решение: он уже царствует. Отказались они от регистрации общин и от создания школ для юношества. Но в данных вопросах у часовенных единого мнения не сложилось, что явствует из полемики с противообщинниками, которая велась на страницах «Уральского старообрядца».

Массовые гонения на скитских-часовенных с середины 1930 гг. привели к тому, что они в большом количестве переместились на восток от Урала, в том числе на Енисей, где они жили в относительном спокойствии до 1951 года, когда большинство их скитов было уничтожено войсками МВД с применением авиации, минометов и т.п.^[8]. В связи с этими драматическими обстоятельствами Ангарский собор часовенных в 1957 году специальным постановлением разрешил принимать от кадровых пищу тем, кто находился в заключении.

Весьма существенным для урало-тюменских часовенных остается их разделение по двум направлениям — заводское и сельское, существовавшие по меньшей мере в течение двух веков (к слову «направление» в старообрядчестве есть синоним «куст», который фактически является термином).

К первому — заводскому (именуемому иногда также городским) — направлению принадлежали горнозаводские рабочие, неизменно превосходившие членов второго направления по численности. Заводские всегда считались более либеральными по части соблюдения уставных норм, тогда как сельские — более фундаменталистски настроенными. К XX веку уставные строгости стали слабее соблюдаться и сельским направлением: на его членах сказался и общий процесс раскрестьянивания, однако психологическая дистанция между заводскими и сельскими по-прежнему ощущается потомками и тех и других.

Надо указать на то, что попыток организации регулярной системы обучения, общей периодической печати и т.п., не было. Издательская деятельность также не велась — вплоть до начала 90 гг., несмотря на наличие большого количества старопечатных книг, лидером в переиздании с которых стала Белокриницкая иерархия. Ее репринтные издания пользуются неизменным спросом во всех старообрядческих согласиях.

Тюменские часовенные (в основном, сельские) живут в Тюмени, Ялуторовске, Заводоуковске и др. В селах и небольших городах они составляли и составляют влиятельную и наиболее активную часть населения, которая небезуспешно воздействует на формирование общественного мнения и на местные власти (дотирующие здесь ремонт и строительство часовен и т.п. из бюджета). Современное состояние этих общин следующее: они малочисленны и их в основном посещают старообрядцы преклонного возраста.

Среди сельских часовенных крайне резко выражено неприятие телевидения, радио, употребления кофе, чая и т.п. Долгое время принимались лишь переписанные от руки книги, однако с недавних пор они стали пользоваться и ксерокопиями^[9].

Среди всех часовенных Урала и Сибири особым почитанием пользуются святые источники, к числу которых они относят источник в деревне Роща Свердловской области (близ границы с Пермской областью). Среди молодых пермских часовенных в 90 гг. были популярны массовые паломничества на озеро Светлояр, к «граду Китежу», исчезнувшему по преданию под воду по молитве обитателей во избежание пленения от татар.

Научное изучение часовенных началось как минимум с опозданием на 100 лет по сравнению с прочими старообрядческими согласиями. Основное участие в изучении принимали новосибирские и екатеринбургские археографические центры. По оценкам исследователей, за годы гонений на религию (особенно в 30-40-х гг., когда деятельность большинства центральных структур старообрядцев в СССР была практически парализована) часовенные еще более привыкли к независимому от европейской России существованию и сформировали устойчиво-скептическое отношение к действующим там старообрядческим церквам.

По-прежнему в согласии развито иночество и отшельничество. Основной регион компактного проживания часовенных — Забайкалье и Тува, не меньше их на востоке Урала и в Сибири. Несколько общин часовенных есть и в США, куда они бежали (в основном через Китай) в 20-30 и 50-60-е гг.

История часовенных в XX веке изложена в публикациях Н.Н. Покровского и его учеников^[10].

ИСТОЧНИК...

 

 

Японец о России 18 века: отпадающие носы, румяные женщины и «мутное саке»...

Россия XVIII века глазами японцев: отпадающие носы, румяные женщины и «мутное саке»

 

В XVIII веке японский капитан Дайкокуя Кодаю не по своей воле 10 лет провел в России. Получилось это так: в 1783 году торговое судно под управлением Кодаю попало в бурю и потеряло управление, и только после семимесячных скитаний по Тихому океану корабль прибило к одному из Алеутских островов. Экипаж четыре года прожил среди туземцев и русских промышленников. Еще год японцы провели на Камчатке, а затем местные власти отправили их в Иркутск и, наконец, в Петербург — подавать просьбу о возвращении на родину.

В ноябре 1793 года капитана Кодаю и его соратника Исокити допросили, а Кацурагава Хосю, присутствовавший на приеме, составил протокольный документ «Запись о приеме сёгуном тех, кто потерпел крушение». Затем на основе протокола и голландской литературы он подготовил произведение из 11 глав — «Краткое изложение услышанного в северных краях». Оно стало первым письменным свидетельством японцев о России. Поскольку Япония следовала политике изоляции от внешнего мира, записи считались секретными и хранились в государственных учреждениях. Труд Хосю был найден лишь в начале XX века, а опубликован в 1937 году.

Приводим несколько выдержек из книги Кацурагавы Хосю:

1. В русском алфавите 31 буква, все буквы имеют звук, но не имеют смысла. Соединенные вместе, несколько букв образуют одно слово, и только тут появляется смысл.

2. В России производство пяти зерновых растений очень незначительное, поэтому все жалованье выплачивается деньгами.

3. Церкви гораздо выше домов простых людей и строятся так, что постепенно сужаются кверху. Крыши круглые, вроде перевернутого горшка, а в центре ставят крест, покрытый латунью. Главное здание храма и колокольня одинаковы. Вокруг крыши сделано много круглых дыр для голубей.

4. Глаза у русских голубые, носы очень крупные, волосы каштановые. Волосы русские отращивают со дня рождения, поэтому они очень тонкие и мягкие. Бороду бреют как знатные, так и простые люди, только среди крестьян можно встретить людей с бородами.

5. У жителей Сибири волосы и глаза черные. Мужчины одеваются в общем наподобие голландцев.

6. Женщины все одеваются по немецкому образцу. Красивыми у них считаются женщины с румяными лицами.

7. По всей стране летом ложатся спать от 8 до 10 часов вечера, а встают от 3 часов 30 минут до 5 часов 30 минут утра. Зимой ложатся спать от 9 до 11 часов вечера, а встают от 12 часов до 2 часов 40 минут дня. Это объясняется тем, что день в это время очень короткий, а ночь очень длинная.

8. В Москве и Петербурге, да и не только там, а по всей стране, старым русским языком не пользуются, а часто перемешивают его с французским и немецким языками. Этикет полностью основывается на французских правилах.

9. Поскольку страна расположена близко к северу, там везде очень холодно. Обычно снег выпадает с конца сентября и лежит до апреля-мая.

10. Особенно холодно в Якутске и Петербурге, потому что они расположены ближе к северу. Нередко там бывает такой мороз, что отпадают уши и носы, а иногда даже остаются без рук и ног.

11. Летом особенной жары не бывает, даже в суконной одежде без подкладки обычно не бывает жарко. В такой холодной стране, конечно, не растут пять злаков. Сеют только гречиху, табак, огурцы, арбузы, фасоль, редьку, морковь, репу и салат. Рис привозят из Турции, поэтому рис там очень дорогой.

12. Чиновники прикрепляют к шляпе цветок, сплетенный из шелка: военные — белый цветок, штатские — черный.

13. И мужчины, и женщины после того, как сделают прическу, посыпают ее пудрой, и волосы становятся как седые. Люди низших сословий пользуются для этого порошком из картофеля.

14. И мужчины, и женщины ездят на лошадях, но женщины, садясь в седло, одну ногу сгибают и кладут поверх седла, а другую свешивают. Однако женщины низшего сословия ездят так же, как мужчины, садясь верхом.

15. Младенцы лежат в подвешенных ящиках, где постлан суконный тюфяк, набитый птичьим пухом. Когда ребенок плачет, ящик качают.

16. У всех — и у благородных, и у простых — один муж имеет одну жену, наложниц не заводят.

17. Иностранцам разрешается жениться на русских, но для этого они должны принять русскую веру и переменить имя и фамилию. В противном же случае брак не разрешается.

18. Когда рождается ребенок, все родственники приходят справляться о его здоровье и приносят деньги. Из родственников и знакомых выбирают человека побогаче, и он в качестве нареченного отца дает новорожденному имя.

19. Медицина не делится на терапию и хирургию: лечением глазных, зубных, женских и детских болезней занимается один человек. Кроме того, есть фармацевты, которые называются аптекарями и заведуют аптеками.

20. В столице в семьях чиновников и богачей обязательно держат негров, иногда по три-четыре человека, а иногда по семь-восемь. Бывает и так, что заводят негров мужчин и женщин, чтобы от них были дети. Их лица черные, как черный лак, носы широкие, губы вывернутые и очень красные, белые только подошвы ног.

21. Верстах в пяти от Петербурга есть большой остров, куда все время непрерывным потоком стекаются иностранные торговые корабли. Этим и объясняется, что, хотя в России почти ничего не производится, все полностью удовлетворяется продукцией других стран.

22. Русские слова «водка», «вино», «пиво» автор в своем словаре переводит описательным способом: водка у него — «хорошее саке», вино — «плохое саке», пиво — «мутное саке».

23. Порядок кушаний в обычные дни такой: сначала едят ветчину с хлебом, затем куриный суп, после него говядину, потом бульон из рыбы, после которого — залитые молоком круглые колобки из теста.

Вслед за этим подают жареного гуся, и в заключение едят жиденькую кашу. Наконец, подают сладости, затем моют руки, полощут рот, пьют кофе, курят и встают из-за стола. После обеда и благородные, и простые люди ложатся на час поспать.

24. В кушанья добавляется много сахара и сливочного масла. В рыбу и птицу перед приготовлением набивается виноград, белые сливы, апельсины, засыпанные сахаром, а также рис или крупа.

25. У простого народа обед состоит из одного блюда — из мяса или рыбы с хлебом. Редьку едят сырой, присыпав солью. Посуда состоит из оловянных или деревянных мисок, а ложки делаются из меди или дерева. Говядина — это повседневная пища как в верхах, так и в низах.

26. Женские роли в театрах исполняются настоящими женщинами, вследствие чего иногда в театре бывают случаи распутства.

27. Три публичных дома имеются в Петербурге и три — на Васильевском острове. Кроме того, есть еще тайные логова отдельных проституток в различных местах. Правила там очень строгие, и если обнаружат такую нелегальную проститутку, то наказывают не только ее, но и ее гостя.

28. В России вообще не празднуются ни Новый год, ни пять сезонных праздников, а день рождения императрицы считается радостным праздником, который празднуют по всей стране как благородные, так и простые люди. Точно так же празднуются и дни рождения наследника престола и внуков императрицы.

29. В России многих домашних животных кастрируют. Благодаря этому они хорошо жиреют и цвет их шерсти становится красивей.

30. Петербург — это новая столица России, построена она в высшей степени красиво. Дома все кирпичные, высотой в четыре-пять этажей. Жилища простых жителей от домов правительственных чиновников особенно не отличаются.

31. Русские высоки ростом, крупные, с правильной осанкой, отличаются уважительным и миролюбивым характером, но вместе с тем — отважны, решительны и ни перед чем не останавливаются. Они не любят праздности и безделья.

ИСТОЧНИК...

Народный календарь: 12 ноября - Синичкин день!

 

12 ноября - Синичкин день.

 

12 ноября по народному календарю отмечается Зиновий Синичник, который ранее на Руси считался праздником охотников и рыбаков. Он создан по инициативе СОПР и отмечается 12 ноября ежегодно.

По народным приметам, именно к этому времени синицы, предчувствуя скорые холода, перелетали из лесов ближе к человеческому жилью и ждали помощи от людей.

Несмотря на то, что в качестве экологического праздника Синичкин день отмечается относительно недавно, его история уходит корнями в далекое прошлое.

История праздника 12 ноября Синичкин день.

Экологический праздник 12 ноября – Синичкин день - появился в России несколько лет тому назад. С инициативой о его учреждении выступили представители Союза охраны птиц России. Установили конкретную дату – 12 ноября. Но данный шаг не был случайностью.

У славян существует поверье, согласно которому именно к 12 ноября к жилью человека прилетают зимующие пернатые типа свиристелей и соек. Среди них обязательно присутствуют и желтогрудые синицы. Объясняется такое поведение птиц очень просто: пернатые понимают, что люди в зимние холода способны пожалеть «братьев своих меньших» и подкормить их. А если не пожелают проявить сочувствие, сострадание, милосердие, около домов, во дворах все равно посчастливится птичкам найти что-нибудь съедобное.

Впрочем, на Руси пичуг уважали – даже специально аккурат в Синичкин день, которого тогда официально, разумеется, не было, мастерили кормушки. Сейчас редко кого встретишь за подобным занятием, и все же находятся энтузиасты, не растратившие сердечное тепло. Тем более, ведь это совсем нетрудно: достаточно приспособить для нужного дела коробку из-под сока, проделать в боку отверстие, насыпать зерна, крошек и повесить на дерево возле дома. Либо можно воспользоваться куском фанеры, привязать к концам с четырех сторон веревочки, связать их вместе и повесить также на ветку. И мастеру приятно, и птичкам не голодно.

 

 

Интересно, что испокон веков 12 ноября (30 октября по старому стилю) праздновали совсем другое событие – религиозное: день памяти священномученика Зиновия, епископа Егейского, и его сестры Зиновии. Святые происходят родом из Каппадокии, жили в 3 веке н.э. Семья, в которой оба будущих сподвижника Христовых появились на свет, была христианской, благочестивой – понятно, что дети выросли глубоко верующими людьми. Брат с сестрой рано повзрослели, лишившись родителей. Полученное наследство они раздали нищим, а сами посвятили себя служению Богу. Безусловно, это было очень самоотверженное решение – за него в частности Зиновий получил от Господа дар чудотворения. Вскоре горожане выбрали святого на должность епископа. А когда начались гонения на христиан, Зиновия подвергли нескончаемому допросу, после которого епископ-чудотворец остался верен своим убеждениям. Зиновия в знак солидарности с братом потребовала от язычников дать ей возможность разделить его участь. Просьбу исполнили: обоих убили. Так христиане пострадали за веру. Наконец, имеется еще одна ассоциация с Синичкиным днем – на Зиновия и Зиновию приходится издавна праздник охотников и рыбаков.

 

Интересный факт о синицах.

С XVII века царскими указами запрещалось убивать синиц. А тому, кто убьет это пернатое, полагалось суровое наказание — могли либо высечь, либо взять крупный штраф.

Интересные факты о синицах.

Казалось бы, ничем не примечательна желтогрудая птичка, кроме яркого оперения, но при взгляде на нее сердце радуется. Зимой, когда вокруг бушуют морозы, ветра и метели, это создание всем своим видом будто напоминает нам: не хандрите, скоро придет весна – такая же красочная, как я!

На самом деле жизнь синиц удивительна, и сейчас вы пополните багаж своих знаний некоторыми интересными фактами, способными заставить вас поразиться.

Семейство синиц насчитывает около 65 видов. 

Самые известные - это большая синица, хохлатая, лазоревка, пухляк, московка, буроголовкая гаичка. У каждой из них есть отличительные особенности. Например, большая синица называется так потому, что ее размер действительно превышает таковой представителей других видов. Лазоревка названа столь мелодичным именем по причине цвета оперения – оно у нее голубое на хвосте и крыльях. Хохлатая синица имеет белые пятнышки по обеим сторонам головки и большой хохолок.

Название «синица» происходит не от оттенка оперения птиц – оно ведь вовсе не синее. Все дело в звуках, издаваемых желтогрудыми пернатыми: «синь-синь» или «зинь-зинь». Словно капель бежит с крыш - верный признак приближения весны.

Синицы способны кооперироваться с птицами других семейств в поисках пропитания. Чаще всего они объединяются в стаи с дятлами, пищухами.

Если хотите покормить синицу, не давайте ей ржаной хлеб. Маленькая пичужка съедает корм не сразу, часть оставляет в зобу. Там он набухает, «бродит». В черном хлебе больше содержится дрожжей, чем в обычном белом, да и особенность вида зерна, из которого изготовлена булка, способствует протеканию подобных процессов. Разбухшие же куски могут стать причиной гибели синицы.

Гнезда желтогрудые птички обустраивают себе в дуплах независимо от вида. Одни находят заброшенные дупла дятлов, другие самостоятельно выдалбливают в стволах деревьев жилища для продления потомства.

Летают юркие птички очень быстро, нечета другим пернатым. Если присмотреться к сему действу, то можно заметить, насколько редко синица совершает взмахи крыльями. В воздухе она описывает пологие параболы. Это поистине ас своего дела!

Изначально синица – лесная птица. Она любит волю, несвободу – например, поймает кто-ничуть милое создание и посадит в клетку – не выносит. Осваивать и заселять городскую среду синицу заставляет жизнь: холод и голод. Правда, так поступают не все представители данного семейства. Близ собственного дома вы можете заметить лазоревок и больших синиц. А, скажем, гаички буроголовкие естественную среду обитания практически не покидают.

Хотите покормить синичку с руки? Это возможно! Скорее всего, не придется долго упрашивать поклевать зерно или крошки юркую гаичку буроголовкую. Если же это сделает лазоревка или хохлатая синица, можете считать, что вам крупно повезло.

12 ноября наши наблюдательные предки предсказывали погоду по особым приметам:

*если синица свистит – быть ясному дню,

*если пищит – быть ночному морозу,

*собирается много синиц на кормушках – к метели и снегопаду.

Кстати, название «синица» произошло вовсе не от синего оперения этих птиц, как многие могут подумать. Свое имя они получили за звонкие песни, напоминающие перезвон колокольчика: «Зинь-зинь!».

А ещё Зиновий Синичник считался праздником охотников и рыбаков.

Как правило, с 12 ноября открывался пушной сезон и сезон зимней рыбалки. Если улов был богатым, то рыбаки готовили уху прямо на берегу реки или озера. А для того чтобы всю зиму охота была удачной, охотник должен был добыть в этот день хотя бы одного зверя — зайца, лису или волка.

Интересный факт о синицах:

Специалисты-орнитологи утверждают, что именно полет синицы, а не ястреба, журавля, аиста или вороны — это яркий пример экономного расхода сил и энергии. Именно поэтому птички-синички летают с огромной скоростью, но при этом довольно редко взмахивают крыльями.

Синица считается одной из самых популярных птиц в нашей стране.

Достаточно вспомнить пословицу: Лучше синица в руках, чем журавль в небе. Впрочем, синички не любят тесных контактов с людьми и предпочитают держаться на расстоянии. Даже во время больших холодов синички стараются брать еду из рук человека на лету.

У многих людей возникает закономерный вопрос — а чем, собственно, кормить синичек?

Для того, чтобы птички были довольны, достаточно насыпать в кормушку семечек тыквы или подсолнечника. Также подойдут зерна гречки, а для синичек-гурманов можно положить в кормушку небольшой кусочек слабосоленого сала. И тогда у синиц будет пир на весь мир.

Синички вообще очень прожорливы — они едят в течение всего дня, так что еда в кормушках должна быть всегда. Интересно, что все зернышки, которые не помещаются в желудок, эта маленькая синяя птичка складывает в дупле или в ином укромном месте, а потом возвращается за провиантом.

Помните: желтогрудые шустрые пичужки нуждаются в вашей заботе и помощи не только в свой праздник, но каждый день зимой. Не обманите их ожиданий!

Возьмите за правило с сегодняшнего дня подкармливать птиц.

Да не просто подкармливать, а и денежек себе приманивать - заговоры при кормлении птиц используются в магии всех народов.

1. Заговор на достаток. Перед этим заговором полагается сначала послушать птичий щебет. Бросая птицам горсть пшена, семечек или крошек, начитывайте негромко, но вслух:

 
«Птички невелички! Вот вам угощение - отнесите своим детушкам. Как я вас кормлю угощаю, так и мне, рабе Божьей (имя), всякий достаток и блага выпадают. Аминь»

2. Подсыпая корм в кормушку или рассыпая крошки на земле, говорите вслух:

 
«Сколько птиц будет клевать - столько мне Господь будет добра давать!»

3. Нелишне напомнить и давно известный нам заговор при кормлении птиц:

 
«Хлебушек клюйте, деньгами в карман ко мне плюйте!»

Не жалейте горсточки крошек для птиц и удачи вам!

 

 

ИСТОЧНИК...

 

Славянское язычество. Загадки богини Мокошь...

 

Славянские древности. Мокошь

 

Мокошь (Макошь, Мокоша) — единственное женское божество восточнославянского пантеона, чье имя точно известно. Но, кроме того, это одно из самых загадочных его божеств.

О Мокоши мы почти ничего не знаем. Это может показаться странным: как так, «почти ничего»? Первый же запрос в «Яндексе» дает больше 200 тыс. ссылок! Но увы, большинство из этих записей, если исключить перепечатки, — либо выдержки из научных работ первой половины XX века, нередко сильно устаревших, либо мифотворчество современных язычников. 

 Что же мы знаем о ней на самом деле?


Конечно, хотелось бы, чтобы у славян все было, «как у людей». Есть же огромный корпус греческой мифологии, есть Старшая и Младшая Эдды у скандинавов — а что у нас? Пара упоминаний в летописях? Но любителей восточнославянского язычества ждет большое разочарование. До наших дней не дошло ни одного письменного источника, подробно описывающего культы славянских богов. 

Причиной этого были многочисленные войны, нашествия и пожары, уничтожавшие рукописные памятники раннего средневековья. Кроме того, составителями и переписчиками текстов были, по большей части, монахи, заинтересованные в сохранении памятников церковного содержания. Ценности же в мирской литературе они не видели. Вот почему самые ранние памятники древнерусской литературы, где есть какие-либо упоминания о языческих божествах, датируются второй половиной XI века, то есть спустя более чем семьдесят лет после принятия христианства. Да и то мы знаем их в основном по более поздним редакциям XIV-XVII веков.

Вдобавок большинство исследований наших дней сосредоточены на восстановлении информации о Перуне. Соответственно, о его культе нам известно чуть больше, чем об остальных. Относительно повезло и Велесу. А вот Мокошью интересовались лишь немногие ученые.

Любопытная деталь — в нескольких источниках Мокошь упоминается не в женском, а в мужском роде. Например, известно чешское божество влаги мужского рода Mokos, которому молились и приносили жертвы во время засухи [23, с. 114]. Представление о Мокоши как о мужском языческом божестве мы встречаем также в русской пословице «Бог не макеш, чем-нибудь да потешит» [5].

В первой половине XIX века, когда только началось исследование этой богини, ее образ тоже трактовали как мужской. Например, А.С. Кайсаров (1804 год) писал: «Макош или Мокош. Какую должность отправлял этот бог у русских, до сих пор еще неизвестно. Нестор не говорит о нем ничего более, как что Владимир Великий велел соорудить истукан Макоша в Киеве и приносить ему жертвы» [24]. 

В том же 1804 году А. Глинка в Митаве издал книгу, где Макошь с именем Могошъ также считалась мужчиной. Д. О. Шеппинг (1849) также не определяет пол: «О Мокоше, или Мокошле известно только, что кумир его находился в Киеве, но какое это божество, определить трудно. Вацерад называет его богом дождя; Коллар же описывает его получеловеком, полурыбою, что дает некоторое сходство с чудом морским; в позднейшее же время обоготворяли его в значении бога дождя и сырости, и к нему прибегали с молитвами и жертвоприношениями во время большой засухи».

Вероятно, здесь мы видим отголоски патриархальной экспансии, наиболее активизировавшейся с приходом христианства.
 

Каким же образом можно восстановить хотя бы крупицы культа Мокоши? 

В первую очередь, мы знаем о ней из «Повести временных лет» — это составленный в Киеве летописный свод начала XII века, известный в нескольких редакциях с незначительными отклонениями. Именно в этой летописи Мокошь упоминается последней в списке поставленных Владимиром кумиров:

«И нача княжити Володимеръ въ Киеве единъ и постави кумиры на холъму вне двора теремнага: Перуна деревяна, а голова его серебряна, а оус золот; и Хоръса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семарьгла,и Мокошь»[16].

Мокошь также неоднократно упоминается в более поздних источниках: поучениях против язычества и сборниках вопросов, которые священнику полагалось задавать прихожанам на исповеди. К примеру, в поучении XV века «Слово святого Григория (Богословца) изобретено в толцех о том, како първое погани суще языци кланялися идолом и требы им клали» находим следующие строки:

«…тем же богам требу кладут и творять словенский язык: вилам и Макоши и Диве, Перуну. Хърсу…

Но и ноне по украинамъ молятся ему проклятому богу Перуну и Хърсу и Мокоши и виламъ».

А безымянный ревнитель в «Слове некоего Христолюбца» XI века обрушивается на «двоеверие», то есть, сочетание в народной вере христианства и остатков язычества:

«Тако и сей (Христолюбец) не мога терпети хрьстьян двоеверно живущих. И верують в Перуна, и в Хорса... и в Мокошь... и огневе (огню) моляться же ся, зовуще его Сварожичьм...» [Цит по 2].

А вот какие вопросы следовало священнику задавать прихожанкам на исповеди согласно «Уставу преподобного Саввы» (обратите внимание, это уже XVI век!):

«Не сблудила ли с бабами богомерзкие блуды, не молилася ли вилам, или Роду и рожаницам, и Перуну, и Хорсу, и Мокоши, пила и ела?» [Цит. по 2]

Какие выводы мы можем сделать из этих отрывков? 

Во-первых, имя Мокоши неоднократно упоминается рядом с вилами — похожими на русалок духами прекрасных сладкоголосых девушек с крыльями, культ которых встречается у южных славян и словаков. Упоминание о вилах мы находим все в том же «Слове святого Григория»:

«…вилы их же числом 40 сестрениць, глаголють невегласии, то все мняте богинями и тако покладывают им требы, и куры им режуть». [Цит. по 3]

Вил часто видели рядом с водой: озером или рекой, в которых они купались и мыли свои длинные волосы [15]. В связи с этим можно предположить, что Мокошь также была связана с водной стихией. В пользу этого говорят многие факты.

Само происхождение имени «Мокошь» неясно. Составитель этимологического словаря русского языка М. Фасмер предполагал, что оно могло происходить от слова «мокрый» или от древне-индоевропейского makhaґs — «богатый, благородный» [20, с. 640]. Еще одно предположение высказали советские исследовали В.В. Иванов и В.Н. Топоров: «Мокошь» они возводили к реконструированному корню *mokos, «прядение» [7].

Третья — самая шаткая — гипотеза этимологии этого имени была высказана академиком Б.А. Рыбаковым. Но, как ни странно, именно на ней останавливаются большинство современных неоязычников, может быть, потому, что она выглядит наиболее «удобной» и понятной. 

Б.А. Рыбаков предположил, что слово «Макошь» — составное, делящееся на два корня «ма» и «кошь», где «ма» соответствует сокращению от слова «мать», а второе переводится с древнерусского как «жребий» или «корзина». Таким образом получается, что «Макошь» — «мать счастливого жребия».

Критически высказался на счет этой теории доктор исторических наук Л.С. Клейн в своей работе «Воскрешение Перуна. Реконструкция восточнославянского язычества». Он справедливо пишет, что в русском языке нигде, кроме детской речи, слово «мать» не сокращается до «ма», особенно в начале сложного слова. Кроме того, по правилам русского языка основное существительное стоит всегда после определяющего слова (как, например, в словах «Богоматерь» или «Даждьбог»). Не говоря уже о том, что «для того смысла, который имел в виду Рыбаков, уж лучше подошло бы слово «кошма» (к сожалению, точно известно, что оно заимствовано из татарского). Да и звучание «Макошь» не стандартно: известны и «Мокошь», «Макешь», «Мокуша» и т.д.», — пишет исследователь [9].

Несмотря на то, что многие ученые считают это имя чисто славянским, есть и другие гипотезы его происхождения. Так, филолог Г. А. Ильинский считает, что это имя происходит из балтских языков. Например, в литовском есть слова makstiti «плести», meksti «вязать», maks «торба», русск. «мошна». 

А историк литературы Е.В. Аничков соотнес это имя с многочисленными дославянскими топонимами, скорее всего, финского происхождения: Мокша, Ропша, Шапша, Капша, Кидекша…. Вот, что пишет на эту тему Л.С. Клейн: «По Мансикке тоже, Мокошь — не славянское имя. Есть финский демон Мокша, от него и Мокошь (Mansikka 1922: 55—60). Гусева (1970) сравнивает имя с санскритским термином «мокша» «освобождение», 'смерть'. Лихачев (ПВЛ 1950, 2: 324) в комментариях к «Повести временных лет» высказывает догадку, что Мокша была племенным божеством народности мокша, составляющей часть мордовского народа. Отсюда и большая часть топо- и гидронимики с этим корнем, в том числе и Мокошинский монастырь. Им возражают Мокшин (1976), отрицающий финно-угорское происхождение имени (и своей фамилии!), и Зубов (1981), одобряющий иранские сопоставления, но склоняющийся к славянской этимологии» [9].

Современный идол в Чехии, источник — http://en.wikipedia.org/wiki/Mokosz

В христианский период реликты культа Мокоши частично перешли в образ почитаемой святой Параскевы Пятницы. Процесс слияния языческих богов с христианскими святыми — нередкое явление, наблюдаемое на многих примерах. Опираясь на элементы поклонения Пятнице в народной культуре, можно частично восстановить некоторые особенности культа языческих времен.

Для начала надо отделить образы св. Параскевы Иконийской (иначе называемой Параскевой Пятницей), великомученицы III века, и «другой» Параскевы, являющийся мифологизированным образом, куда более древним, уходящим корнями в языческое прошлое.

Такое разделение проводит еще фольклорист начала XX века С.В. Максимов. «По народным представлениям, прощи находятся под особым покровительством св. «Пятницы» — не той св. мученицы греческой церкви, пострадавшей за Христа при Диоклетиане в Иконии, в 282 году, <…> а иной, особенной, своей, и поныне обретающейся в живых и действующей», — писал он [10, с. 229].

Прощами (от «прощение грехов») назывались заветные места, часто рядом с водой, не признаваемые церковью за святые, но которые, тем не менее, были местами народного паломничества. То, что места поклонения Пятнице связаны с водой, — не случайно. Выше мы уже видели, что Мокошь упоминалась в тесной связи с этой стихией. Позднее деревянные изображения святой Пятницы, «унаследовавшей» элементы культа Мокоши, также ставились непременно у водоемов. В Белоруссии существовал обычай молиться о дожде именно святой Пятнице. Вода из ручьев, родников и колодцев, связанных с Пятницей, считается целебной.

«Если перенесем наши наблюдения выше, на север, — пишет С. Максимов, — то и здесь найдем немало таких же прославленных родников, привлекающих толпы богомольцев. Например, в 5-7 верстах от реки Мсты, возле погоста, называемого «Пятницей», из-под пригорка бьет сильный родник, скопляющий в колодезном срубе воды столько, что можно тут искупаться. Родник этот прославился бесчисленными случаями чудесного исцеления больных, и ежегодно, в 10-ю пятницу после Пасхи, здесь устраиваются крестные ходы. Высоко над толпою вздымаются носилки с большою киотою, в которою поставлено деревянное изваяние иконы св. Параскевы-Пятницы, несомое над головами народной толпы, длинной цепью, склонившейся на коленях» [10, с. 226].

Интересно, что древнейшие изображения Пятницы — преимущественно скульптурные, «идольные», то есть выполненные из дерева. Это нетипичная черта православной иконографии и один из признаков дохристианского происхождения обычая. 

Параскева Пятница, XVI век, Великий Новгород, Софийский Собор. Взято отсюда из ЖЖ , http://petit-helene.livejournal.com/22185.html

 

Резное изображение Параскевы Пятницы, Рязань, XVII век. Взято отсюда - http://www.cirota.ru/forum/view.php?subj=79505&fullview=1. 

 

Параскева Пятница, начало XVIII века, Пермская государственная художественная галерея.
(взято из http://www.museum.ru/C4560)  

 

Обратите внимание, что на иконе также нет левого запястья, но нигде не написано, почему, просто — «утеряно».

 

Важно, что Пятница, как и Мокошь, являлась покровительницей женщин. Даже клятвы с упоминанием Пятницы характерны исключительно для женской речи. Подтверждение этому мы можем найти в повести А.С. Пушкина «Барышня-крестьянка». Там между Алексеем и Лизой состоялся диалог, в ходе которого Алексей попытался побожиться Пятницей, но Лиза его остановила [19].

У С.В. Максимова приведен следующий обряд: «Вот как женщины молились Пятнице о дожде: когда наступает время жатвы, одна из деревенских старух, легкая на руку и этим достоинством всем известная, отправляется в поле ночью и сжинает первый сноп. Связав его, ставит она на землю и три раза молится в это время Пятнице, чтобы помогла рабам Божиим (помянет всех женщин своей деревни, на которых, по хозяйскому обычаю, лежит обязанность жнитва). Просит старуха об окончании без скорбей и болезней тяжелой работы, молит Пятницу быть заступницей от лихих людей, особенно тех, которые умеют делать заломы. Затем берет она свой сноп и, крадучись ото всех, несет его в свою избу. Всякая встреча при этом — недобрый знак» [10, с. 65].

В качестве жертвы Пятнице женщины бросали в колодец кудель или пряжу. Иногда также Пятнице жертвовали одежду и «различные изделия женского досужества, часто с громким заявлением о прямой цели жертвования: сшитое белье в виде рубах, полотенца на украшение венчика и лика, вычесанная льняная кудель или выпряденые готовые нитки, а также волна (овечья шерсть). «Угоднице на чулочки!», «Матушке-Пятнице на передничек!» — кричат в таких случаях бабы» (С.В. Максимов). Этот обряд носил название «мокриды» и тоже считался чисто женским таинством.

Что касается непосредственно пятницы, этот день, вероятно, ранее был посвящен Мокоши. По мнению Иванова и Топорова, наравне с пятницей Мокоши были отведенв также среда и воскресенье, то есть все (кроме понедельника) нечетные дни недели [7, с. 90]. Нечетные, женские дни, по мнению ученых, считались у восточных славян несчастливыми, так как было поверье, что именно в эти дни рождаются девочки, а в четные — мальчики. Но хотя связь пятницы с воскресеньем (Неделей) и средой обоснована, нет никаких оснований полагать, что пятница в действительности считалась «несчастливым» днем, я отношу это скорее к фантазии авторов.

С Мокошью также тесно ассоциируется мотив прядения, ткачества и женских работ. Выше мы видели, что именно шерсть, нитки, ткань были самыми частыми дарами ей от женщин, прибегавших к ее покровительству. В Олонецкой губернии на севере России при стрижке овец в ножницы клали на ночь по клоку шерсти «для Мокуши». Когда неостриженные овцы терлись боками, вытирая шерсть, то говорили: «Мокуша остригла овец».

Прядение — одно из наиболее сакральных и ритуализированных действий: сотворение порядка из хаоса, нити судьбы из кудели… В мифологиях многих народов известны божественные пряхи. Интересно, что в честь скандинавской богини Фригг, чьим атрибутом служила прялка, в германских языках также была названа пятница (например, в английском — Friday, дословно «день Фригг»).

В немецких сказках путь к Фрау Хольде (древнегерманской богине, по мнению Якоба Гримма), покровительнице женских ремесел, обычно лежал через водоем или колодец. Иногда она показывалась на берегу реки или у колодца, прекрасная, в белом одеянии и с распущенными волосами, но так же скоро исчезала [21].

При этом самое интересное, что любые женские работы — прядение, шитье, стирка — запрещались на Руси как раз в пятницу. Нередко этот запрет распространялся вообще на все виды «грязных» работ. «А в пятницу ни толчи, ни молотити, ни каменья ни жечи, проводите с чистотою и любовью», — говорилось в письменном обете крестьян Тавринской волости 1590 года. Но особенно строго запрет все же соблюдали женщины. Считалось, что если стирать или шить в пятницу, Пятница будет «исколота иголками» или «обрызгана золой».

Нарушение этого запрета сурово каралось. Болгарские славяне, например, считали, что Пятница может явиться в дом, где живет нарушившая ее наказ, в облике змеи. По другим представлениям, она «скрючит на руках пальцы, а мужчинам вложит в спину стрелье и ломоту». А одной женщине она просто-напросто «содрала с тела кожу и повесила на том же стану, на котором та ткала холст» [11, с. 69].

Подтверждение, что такой запрет действительно бытовал, мы находим в тексте «Духовного Регламента» 1721 года:

«Собственно же и прилежно розыскивать подобает оные вымыслы, которые человека в недобрую практику или дело ведут, и образ ко спасению лестный предлагают. На пример, не делать в пяток [в пятницу] и празднованием проводить, и сказуют, что пятница гневается на непразднующих, и с великим на оных же угрожением наступает» [6].

Странно видеть такие суровые меры наказания за ослушание — скрючила пальцы, содрала кожу — особенно со стороны положительного персонажа, и уж тем более православной мученицы. Подобное поведение свойственно скорее представителям низшей мифологии, таким, как, банники, например.

Возможно, строгость в соблюдении данного запрета напоминает нам о мощи древней богини. Суеверный страх людей говорит об особой сакральности налагаемых ею табу. Тот же С. Максимов описывает, как священники пытались убедить своих прихожан не соблюдать строгий пост на Ильинскую пятницу, но тщетно: люди верили, что взамен они будут щедро вознаграждены, а в противном случае их бедам не будет счета.

Как будто в подтверждение этому, ходили рассказы о том, что Пятницу всюду сопровождает Смерть, и Пятница вольна карать ею по собственному желанию. Любопытно, что священные места, посвященные Пятнице, довольно часто располагались вблизи погостов и кладбищ, а перекрестки дорог (места, связанные с нечистой силой и покойниками, умершими неестественной смертью) в старину нередко назывались «пятницами» [17].

Я не рискну делать смелые предположения о связи культа Мокоши с загробным миром и присваивать ей хтонические черты. Но согласитесь, есть повод задуматься.

Культ св. Пятницы существовал у восточных славян вплоть до начала XX века. Например, в уже упоминавшемся «Духовном Регламенте» описан следующий обряд:

«Могут обрестися некия и церемонии непотребныя, или и вредныя. Слышится, что в Малой России, в полку Стародубском в день уреченный праздничный водят жонку простовласую под именем Пятницы, а водят в ходе церковном (есть ли то по истине сказуют) и при церкви честь оной отдает народ с дары и со упованием некия пользы».

Из данного описания мы видим, что, хотя такие ритуалы шли вразрез с христианской догматикой, они сохранялись достаточно долго и, более того, поддерживались местными священниками.

Любопытный обычай зафиксирован уже на рубеже XIX-XX веков в Украине. Он назывался «кормление пятницы» и заключался в том, что в ночь с четверга на пятницу женщины застилали стол чистой белой скатертью и ставили на него угощение и приборы: кашу в горшке, ложку, а также разведенный мед [23, с. 115]. Хозяйки рассчитывали, что в эту ночь Пятница сама явится к ним в дом и поужинает. Уж не остатки ли это той ритуальной трапезы, о которой нам поведал «Устав преподобного Саввы»: «Не молилася ли Мокоши, пила и ела?».

Из всех пятниц в году особенно важной считалась «Ильинская пятница», то есть пятница перед днем св. Ильи-Пророка (2 августа по новому стилю). В окрестностях Санкт-Петербурга вплоть до начала XX века паломники в этот день отправлялись в деревню Ильеши, где неподалеку, по легенде, была найдена икона святой Параскевы. Легенда гласит, что недалеко от часовни в Ильешах Пятница в облике маленькой девочки спаслась от черта-соблазнителя, забравшись на березу. По другой версии, девочку в старинной одежде увидел пастух, который пытался согнать ее с дерева ударами кнута, а затем — бросанием камней. Один из булыжников, попав в кору, так и врос в нее. Когда пастух побежал в церковь рассказать батюшке о необычном явлении, по возвращении они нашли лишь деревянную икону Пятницы в корнях дерева.

Кроме березы, на которой нашли икону, почитался также и камень, на который якобы ступила Пятница, оставив в нем след-углубление в виде босой ступни. В этот след скапливалась вода, которая считалась целебной, помогающей, преимущественно, от проблем со зрением. 

Та самая икона вмц. Параскевы, Ильеши, сейчас хранится в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры. Источник: http://palmernw.ru/ileshy/ileshy.html

Интересно, что во время пожара была утрачена левая рука Пятницы. По канонам иконописи, святая Параскева в левой руке держит свиток с Символом Веры, но некоторые богомольцы стали утверждать, что Параскева держала в руке не что иное, как стебелек душицы. Душицей же щедро устилали пол церкви во время праздника [25].

О паломничестве в эти места пишет С.В. Максимов: «Здесь все действуют в открытую, не стесняясь. То, что в столице таится или скрывается, здесь откровенно высказывается в самых разнообразных, с трудом уследимых картинах. Они часто обставляются крайними выходками несдержанного фанатизма и, между прочим, обязательно требуют раздирающих душу воплей кликуш».

Снимок из собрания Российского Этнографического музея, отсюда http://www.derzhavnaya.spb.ru/rh.html

Несмотря на то, что часовня была взорвана в 1962 году, родник иссяк, а священный камень с отпечатком ступни смешался с простыми валунами, паломничество к месту явления иконы не прекратилось. Вот несколько современных фотографий с сайта http://palmernw.ru/ileshy/ileshy.html
 

Снимки сделаны в 2006 году (принадлежат Возлядовской А.М. и Гуминенко М.В.):

Паломники.

Валуны, среди которых, возможно, и находится тот самый камень со ступней.

 

Пень, украшенный паломниками в честь святой Пятницы. Это не та береза, в корнях которой была найдена икона — то дерево утрачено во время взрыва часовни.

Выше мы говорили о том, что у имени «Мокошь» может быть финно-угорское происхождение. Так вот, интересно, что почитание Параскевы Пятницы, унаследовавшей реликты ее культа, особенно хорошо сохранилось вплоть до наших дней на севере европейской части России, где славяне всегда жили в тесном соседстве с финно-угорскими народами (мордва, меря, марийцы, коми и так далее). В этот ареал входят Ленинградская, Архангельская области, Республика Коми, Мордовия, Марий-Эл, а также Московская, Костромская, Тверская, Ярославская, Пензенская области.

Например, из города Галича Костромской области (Галича Мерьского) происходит самый ранний сохранившийся до наших дней резной образ св. Параскевы Пятницы. Он находился в деревянной Пятницкой церкви Рыбной слободы (среди рыбаков этой слободы дольше всего сохранялся мерянский язык).

Святая Параскева из Пятницкого храма г. Галич. Предположительно XV век. Сейчас хранится в Государственном Русском музее. Фото нач. XX в., взято http://ru.wikipedia.org/wiki/Параскева_Пятница_(мифология)
До Великой Отечественной войны вся эта скульптура и доска были закрыты парчовой ризой, расшитой стеклярусом и перламутровыми плашками, а фон — фольгой. На голове Параскевы был платок. Накладной деревянный нимб был обшит серебряной басмой с орнаментом в виде рыбьей чешуи [29].

А в Тверской области, в Весьегонском районе, есть урочище Камень, в котором находится камень, в XIX веке почитавшийся святым. В верхней части валуна есть углубление, напоминающее след человеческой ноги, — вода, скапливающаяся в нем, якобы обладала целебными свойствами (выше мы видели, как такая же легенда бытовала в Ильешах Ленинградской области).

Над камнем когда-то стояла часовня св. Параскевы, вокруг которой образовался потом женский монастырь (разрушен в XX веке). Рядом было кладбище. Каждую Девятую пятницу (так называлась одна из священных «двенадцати пятниц» года, приходившаяся на пятницу перед днем Архангела Михаила 21 ноября) сюда совершалось паломничество. Верующие обходили вокруг камня, священник окроплял их «святой» водой, скопившейся в выемке на поверхности валуна [26].


Камень в Весьегонском районе Тверской области, http://tverzha.ru/archives/tag/параскева

В Мокшанском районе Пензенской области есть почитаемый родник Параскевы Пятницы, именуемый в народе «Девятая Пятница». Паломничество к нему продолжалось даже в советское время, праздник собирал до 1000 человек.

Почитаемый источник Параскевы Пятницы есть и у деревни Салаур Рязанской области, где, по легенде, также была в свое время чудесно обретена икона св. Параскевы. В советский период часовня над источником была сожжена, а сама икона уничтожена, но к роднику приезжают паломники и в наши дни. Считается, что вода из него лечит заболевания ушей, горла и носа.

В Мордовии в XIX веке бытовала легенда о некоем солдате, у которого сильно болели ноги. Трижды во сне ему являлась женщина в голубом, спрашивая: «Хочешь выздороветь?». В третьем явлении женщина сказала, что через три дня солдат будет здоров, после чего должен вернуться на родину, где в лесном овраге рядом с деревней Пайгарма найти родник, в котором будет икона. 

По легенде, начальство, узнав о чудесном сне, постаралось скорее отправить солдата домой. На указанном месте он действительно нашел икону, на которой изображалась женщина из сна — Параскева Пятница. Позднее на этом месте появился женский Параскево-Вознесенский монастырь. Священный источник есть там до сих пор [27].

На севере Республики Коми считали, что в день св. Параскевы (10 ноября по новому стилю) святая приносит исцеление больным, поэтому одно из народных названий этого праздника у коми — заветнöй лун висьысьяслöн (заветный день больных). Интересно, что этот день считался «женским». В монастыре в деревне Крестово (в настоящее время заброшена) в день св. Пятницы верующие омывали икону и набирали освященную воду.

Когда в 1930-х началось разрушение пятницких часовен, у местного населения появились легенды о наказании за святотатство: «…Тот человек, который сбросил колокол с часовни, умер в страшных мучениях — в течение недели покрылся язвами и истек кровью». Сохранились рассказы о том, как женщины, несмотря на угрозы местного начальства, тайно проносили икону св. Параскевы к реке. Даже в 1960-70-х в деревнях отмечался праздник св. Параскевы, в котором принимали участие в основном женщины.

В наши дни в деревне Кривое, где хранится икона Пятницы, считающаяся чудотворной, ежегодно в день св. Пятницы устраивают крестный ход к реке, причем икону несут только женщины. Затем ее окунают в реку, после чего вода там считается целительной в течение нескольких дней. Освященной водой умываются, моют детей, набирают в принесенную с собой посуду. Интересно, что долгое время служба в часовне, посвященной Пятнице, велась вообще без священника — ее проводили местные женщины, среди которых выделялась «хранительница» часовни [28].

Таким образом, опираясь на немногочисленные исторические сведения и более поздний культ Параскевы Пятницы, мы можем попытаться реконструировать сведения о культе Мокоши. Мы можем предположить, что:

 Мокошь была богиней восточнославянского пантеона, покровительствовавшей женщинам;

 ее культ был особенно распространен в тех регионах, где славяне жили по соседству с финно-угорскими народами, и, возможно, был общим для тех и других;

 образ Мокоши был связан с водой, ее деревянные изображения ставились возле рек, родников, колодцев, вода из которых считалась лечебной;

 также почитались посвященные Мокоши камни, особенно камни с выемками, похожими на след человеческой ноги, которые считались отпечатком ступни богини;

 существовали ритуалы омовения или погружения ее изображений в воду;

 практиковалась ритуальная трапеза женщин в праздники, посвященные богине;

 Мокошь покровительствовала женским работам — прядению, ткачеству и т.д.;

 существовали посвященные ей дни (пятница вообще и отдельные «особые» пятницы в году), когда запрещалась работа вообще, или только «грязная» работа, или только женская работа. Нарушение запрета сурово каралось;

 как богиня-пряха, Мокошь имела влияние на человеческую судьбу, к ней обращались для гадания (до сих пор сны с четверга на пятницу считаются вещими).


Справедливости ради надо сказать, что далеко не все ученые разделяют гипотезу о языческих корнях образа Параскевы. Ив Левин в своем сборнике статей «Двоеверие и народная религия в истории России» называет ассоциацию между Параскевой и Мокошью поверхностной, не имеющей под собой реальных оснований. [1] В подтверждение своей теории автор приводит тот аргумент, что культ святой Параскевы был более всего распространен у сербов и болгар, а также в Греции и Румынии, где Мокошь была неизвестна. По мнению Левина, истоки культа необходимо искать в православии, а не в язычестве.

Я специально привожу здесь несколько версий происхождения культа, чтобы лишний раз продемонстрировать читателям, что в силу шаткости доказательной базы мы не можем наверняка говорить ни об источнике культа, ни о конкретных функциях богини.

В работах ученых XX века вы можете прочитать еще много интересного: что Мокошь была женой Перуна (Иванов, Топоров), участвовала в заговоре совместно с Велесом против него (Б. Успенский), являлась супругой Велеса (Р. А. Рабинович, 2000). Однако все эти версии основаны на таких шатких доказательствах, что и говорить о них нет особого смысла.

Постепенно, с принятием христианства, образ Мокоши-богини видоизменяется и «снижается». Это происходит почти со всеми языческими богами: часть их функций берут на себя христианские святые, а имена и некоторые атрибуты переходят в более низкий, демонологический пласт культуры. Таким образом, Мокошь, помимо Параскевы Пятницы, трансформировалась и в «нечистую силу».

Так, в Олонецкой губернии в XIX веке Мокошь представляли в виде женщины с большой головой и длинными руками, которая прядет по ночам в избе. Кроме этого, безусловная связь с Мокошью прослеживается и у хорошо известного нам персонажа — кикиморы или шишиморы. Кикимора, как правило (не всегда!) — отрицательный персонаж, что понятно из бранного употребления этого слова. Она появляется ночью и портит оставленную без присмотра пряжу. Стараясь допрясть за хозяйку, она путает, рвет и мусолит кудель. Она также стрижет овец и может, в качестве мелкого вредительства, остричь и волосы хозяев дома [22].

Тем не менее, по словам С.В. Максимова, в вологодских лесах за кикиморой числятся и добрые дела: она укачивает и баюкает маленьких детей, помогает работящей хозяйке, домывает вместо нее посуду [8]. Возможно, это и есть отголоски прежнего священного образа богини-пряхи, покровительницы женщин.

Что касается изображений Мокоши, до наших дней, к сожалению, не дошло ни одного. Б.А. Рыбаков приводит несколько примеров вышивок и узоров, на которых, по его версии, изображена Мокошь.

На данной трехфигурной композиции, по мнению Б.А. Рыбакова, изображена Макошь с двумя всадниками (всадницами). Вероятнее всего, по мнению Л.С. Клейна, женская фигура в центре композиции — персонифицированное Солнце [9].

Художник Юрий Лазорев, «Макошь» (http://www.artscroll.ru/page.php?al=Makosh__231172_kartina)

И в завершение великолепная "Макошь" Ларисы Бабенко 

http://larson2010.livejournal.com/3142.html


Список используемой литературы:

1. Алексеев А.Н., рецензия на сборник статей Ив Левина «Двоеверия и народная религия России», http://www.ruthenia.ru/folklore/alekseev1.htm
2. Аничков Е.В. Язычество и древняя Русь, 1914
3. Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси, изд. 1913, http://pagan.ru/slowar/w/wila15.php
4. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Словарь славянской мифологии, http://pagan.ru/slowar/p/paraskewa1.php
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка, http://slovari.yandex.ru/~книги/Толковый%20словарь%20Даля/
6. Духовный Регламент 1721 года, http://www.krotov.info/acts/18/1/1721regl.html
7. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период), М.: «Наука», 1965
8. Ишутин А.А., Восточнославянские боги и их имена, http://ru.znatock.com/docs/index-430.html?page=3
9. Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. Реконструкция восточнославянского язычества, http://lib.rus.ec/b/328309/read
10. Максимов С.В. Нечистая неведомая сила (репринт), т. I. М.: Русский Духовный Центр, 1993
11. Максимов С.В. Крылатые слова. М.: Астрель, 2000
12. Можаровский А.Ф. Отголоски старины и народности, 1903.
13. «Мокошь», статья, http://ru.wikipedia.org/wiki/Мокошь
14. «Параскева Пятница (мифология)», статья http://ru.wikipedia.org/wiki/Параскева_Пятница_(мифология)
15. Плотникова А.А. Славянская мифология, http://pagan.ru/slowar/w/wila8.php
16. Повесть временных лет, http://modernlib.ru/books/letopisec_nestor/povest_vremennih_let/read/
17. Сахаров И.П. Сказания русского народа. М.: Художественная литература, 1990
18. Успенский Б. Семиотика истории. Семиотика культуры, http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Ysp/index.php
19. Успенский Б. Филологические разыскания в области славянских древностей. Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского, http://www.krotov.info/history/11/uspensky/ex6.htm
20. Фасмер М. Этимологический словарь Фасмера, http://vasmer.narod.ru/p413.htm
21. «Хольда», статья, http://en.wikipedia.org/wiki/Holda
22. Черепанова О.А. Мифологические рассказы и легенды русского севера. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996.
23. Энциклопедия «Русская мифология». М.: ЭКСМО, 2007, сост. Еленой Мадлевской.
24. http://dic.academic.ru/dic.nsf/es/81573/МАКОШЬ
25. http://palmernw.ru/ileshy/ileshy.html, сайт «Монастыри и храмы северо-запада»
26. Сергей Кисляков. Мои детские воспоминания о прожитых годах в деревне Камень, https://sites.google.com/site/vesuezd/kamen/ziteli-kamna-rasskazyvaut/vospominania-sergea-kislakova-o-kamne
27. Олег Давыдов. Места силы. Семьдесят девятое — Пайгарма // Веб-журнал «Перемены», http://www.peremeny.ru/column/view/573
28. Власова В.В., Шарапов В.Э. Храм, образ и праздник св. Параскевы Пятницы у современных удорских коми // Этнографическое обозрение, 2011, №4, http://www.komi.com/folk/files/(2011)_Vlasova_Sharapov_Paraskeva_Udora.pdf
29. http://merjamaa.ru/news/10_nojabrja_den_paraskevy_pjatnicy/2012-11-10-66

 

 

ИСТОЧНИК...